— Ты и так показал, Хамий.
Все мы видели твое.
— Я его отравлю.
— Трави, кого хочешь, Хамий.
Но только не нас.
Иначе встанешь на место рабыни.
— Акула?
— Да, Цезий.
— Сама.
Ножками.
Ножками.
— Куда мы идем? — Луиза постепенно приходила в себя.
— Мы идем туда, куда я тебя веду.
— Если меня каждый день будут колотить, то я долго не проживу.
— Человек живет столько, сколько хочет жить.
— Ну да, ну да, — Луиза скривилась от боли. — Ты это старикам скажи.
— Старики умирают, потому что теряют желание жить.
— А, ты, хочешь жить?
— А, ты, хочешь жить, Акула?
— Вопросом на вопрос не отвечают.
— Рабыни надсмотрщиками не командуют.
Цезий и Акула перебрасывались колкостями.
— Купальня, — Луиза узнала место. — Ночью я здесь была.
С Нострадамой.
— Нострадама — тоже из Норда, — надсмотрщик Цезий не спросил.
Он произнес задумчиво.
— Нострадама — из Норда.
Но из северных земель.
Там очень холодно.
И традиции у них отличаются от центральных земель Норда.
— Очень холодно, — Цезий усмехнулся. — В северных землях Норда?
Я в самом Норде чуть не околел.
Думал, что превращусь в лед.
— Это с непривычки.
Если тебе в Норде было холодно, то ты бы в прорубь окунулся.
Мы в проруби греемся.
— А мы на солнышке охлаждаемся. — Цезий остановился.
— Цезий?
— Да, Акула.
— Мне надо идти.
Пора работать.
— Пора работать?
Ты так легко признаешь, что ты — рабыня?
Акула!
Вчера ты мне казалась более крепкой. — Цезий достал кинжал.
Акула внимательно следила за надсмотрщиком.
Что он задумал?
— Ты сказала, что долго не проживешь.
Если тебя каждый день будут бить.
Твоя смерть — не в моих интересах.
— Ты будешь меня каждый день защищать?
— Нет.
Защищать тебя не получится.
Я и так разозлил товарищей.
— Хороши товарищи.
— Какие есть.
Прежние мои товарищи не желают со мной знаться.
Сразу отошли.
Как только меня из центурионов выгнали.
— Да и эти надсмотрщики уже не кажутся товарищами.
— Амфора вина – в подарок.
И – снова друзья.
Но друзей завоевать вином можно только на самом низу.
Выше друзья дороже стоят. — Цезий сжал кулаки. — Раздвинь ноги.
— Зачем?
Зачем я буду раздвигать перед тобой ноги?
— Акула!
Когда мужчина требует, чтобы девушка раздвинула ноги, девушка — раздвигает.
— Размечтался, — Луиза фыркнула.
— Теперь ты — прежняя, — Цезий расхохотался. — Строптивая рабыня!
Я буду тебя учить.
— Учить?
Чему ты меня научишь, надсмотрщик?
Я не стану превращать свободных в рабов.
— Я научу тебя, как постоять за себя.
— Да?
— Да, Акула.
— А, если Косплея узнает?
Узнает, что ты обучаешь рабыню драться?
— Если кто узнает, то мне конец, — Цезий равнодушно пожал плечами. — Я смерти не боюсь.
Я боюсь нищеты. — Цезий прикрикнул. — Расставь ноги.
Так крепче стоять.
Тебя труднее будет сбить с ног.
— Если я буду перед каждым раздвигать ноги, то для меня не важно станет — упаду я, или нет.
— Левая нога – вперед.
— Левая нога вперед, — Луиза послушно встала, как приказал надсмотрщик.
Внезапно, девушку охватило желание.