— Лепешку.
Огрызочек.
Хлебушка! — Худющая рабыня вошла во двор.
Направилась к рабам хозяина. — Три дня не ела.
— Уходи, — раб с куцей бородкой недовольно окинул рабыню взглядом. — Сами не доедаем.
— Хоть кусочек, — рабыня со шрамом ныла.
— Ты откуда, тощая?
— Йа?
Я со строительства пирамиды.
На кухне работаю.
Готовлю еду для хозяев и рабов.
— На кухне?
Что же ты на кухне не ешь?
— За нами следят.
Всю еду отнимают.
— Еду отнимают? — другой раб переспросил. — А ты у нас еду хочешь отнять.
Пришла сюда побираться.
Давай, давай, рабыня.
Уходи.
Господину не понравится.
Мы не дожны с другими рабами беседовать.
— Мне немножко нужно. — Рабыня со шрамом продолжала ныть.
«Где Нострадама? — Луиза осматривалась. — Она не должна была входить к Гладию».
В это время раздался смех из дома.
«С Нострадамой пока все в порядке, — Луиза вздохнула с облегчением. — Но это пока…
Я должна поторопиться».
— Я сама поищу еду в доме, — Луиза рванула в дом.
— Кудааа? — рабы открыли рты от удивления. — Поразительная наглость.
— Пифагор, — один раб посмотрел на другого. — Забудем о ней.
Пусть охранники господина с ней разбираются.
— Нет, Фантасмагор.
Господин Гладий обвинит нас.
Будто бы мы подружку привели.
Сидеть тогда нам на колу.
— Мне каждую ночь снится кол.
Кол в ж…е.
Просыпаюсь.
Ощущение не проходит.
Словно только что с кола слез. — Раб оскалился. — Сейчас мы рабыне кол вставим.
Рабы вбежали на кухню.
Рабыня со шрамом стояла у стены.
На нее наступали три кухонных раба.
Угрожали ножами.
— Фантасмагор.
Мы опоздали.
Рабыню без нас разделают.
И на кол посадят. — Пифагор вздохнул.
Но с видимым облегчением вздохнул.
В это время мощный раб схватил Луизу за правое плечо.
Луиза не думала.
Она воткнула палец в глаз раба.
Не сильно воткнула.
Чтобы было больно.
Но не покалечить.
Все же раб…
Свой человек…
Раб взвизгнул.
На Луизу накинулись два других раба.
Один получил тычок в горло.
Замер.
За другого раба Луиза забежала.
Воткнула пальцы ниже мочек его ушей.
Надавила:
— Я только кушать попросила, — Луиза тяжело дышала. — А пришла по делу.
Ваш господин Гладий должен немедленно бежать к фараону.
Свита уже выдвинулась.
Вот, что мне приказано доложить.
А вы сразу в меня кулаки пытаетесь всунуть.
— Убейте!
Убейте ее! — раб завизжал.
Он ничего не соображал от боли.
Луиза отшвырнула вопящего.
Прыгнула к стене.
Встала на четвереньки.
— Поза готовности, — Пифагор заржал.
Сзади подбежал к наглой рабыне.
Задумался – ударить?
Или схватить за талию.
Фантасмагор заходил справа.
Другие рабы тоже очухались.
На Луизу лезла куча.
Рабы озверели.
В рабстве теряется человеческий облик.
Рабы рычали.
— Мы не рабы! — рабыня со шрамом вскочила.
Не только шрам у нее был… — Рабы — не мы! — Рабыня приставила лезвие кинжала к горлу Пифагора. — Не вздумайте.
Никого не пощажу. — Рабыня пролетела сквозь замерших рабов. — Кусочек черствой рисовой лепешки мне пожалели.
Гады вы, а не рабы… — рабыня все же схватила лепешку.