И тут же Гладий выдал себя.
Неприличным звуком.
И смрадом.
— Гладий? — Самантий отодвинулся. — Что ты съел?
Дохлого осла съел?
— Что-то с животом, — Гладий заскрипел зубами. — Крутит.
Как не вовремя.
На торжественном шествии. — Гладий выскочил из строя.
Понесся мимо жрецов.
Мимо знатных людей понесся.
В голове мелькала мысль.
Она повторялась и повторялась:
«Лучше сходить в туалет и опоздать, чем прийти вовремя и обосраться».
Гладий забежал за ближайшие камни.
Сдернул набедренную повязку.
Присел.
Выпучил глаза.
Так выпучивает наглые глазища кот, который гадит на солому.
Весь мир перестал существовать для Гладия.
Осталась только одна мысль.
И она из него вылетала.
С утробным звуком вылетала.
Гладий не обращал внимания на шум.
Шумели за камнями.
Свита фараона шумела.
Наверно, выражали восторг фараоном.
Гладий не услышал, как сбоку от него мягко лег на песок лук.
И, разумеется, Гладий не оборачивался.
Кто какает, назад не смотрит.
Какать нужно без оглядки.
Не подозревал даже, что рабыня…
И она же — надсмотрщица над рабынями — Косплея удалилась.
Тихими шажками.
Как песчаная пантера.
Косплея никогда никому не рассказывала…
Хранила свою тайну.
Что можешь передвигаться бесшумно.
— Надо подправить пирамиду слева, — фараон Рамзес прищурился.
— О, Солнце пустыни, — главный жрец привычно заныл.
— И камни шлифовать лучше.
— О, трижды, осененный водами священной реки… — В свите зашумели.
— Но сильно сомневаюсь, что меня поймут…
— О, вечно живущий фараон Рамзес! — Хор сладких голосов.
Все сопровождающие должны смазывать горло.
Чтобы голос не дал петуха.
Чтобы не появились предательские хрипы.
В свите фараона все обязано быть прекрасно.
И взгляды, и голоса…
Вдруг, что-то толкнуло фараона в бок.
Подобной дерзости не было ранее.
Никто не имеет права дотрагиваться до фараона.
Кто-то упал ему под ноги.
Воины сразу схватили.
Скрутили нападавшего.
— Фараон, — надсмотрщик Цезий выдохнул. — Я отклонил стрелу.
В тебя выпустили стрелу. — Цезий кивнул на стрелу.
Она отлетела в сторонку.
Я видел.
Я успел спасти тебя. — Все было сказано.
Дальше слово — за фараоном.
— Стрела отравлена, — главный жрец осторожно поднял стрелу.
Понюхал. — Яд смертельный.
Я часто использую его для… — Главный жрец замолк.
Понял, что проговорился.
— Твоя стрела? — Фараон спросил ласково.
Кто главный, тот всегда добрый.
Добрый на словах.
— Нет, фараон, — Главный жрец упал на колени. — Я умею выпускать только газы.
Но не стрелы. — Главный жрец слыл остроумцем.
На все пирамиды был известен веселым нравом.
— Солнце Вселенной! — Воины тащили Гладия.
Голый Гладий.
Без соответствующих одежд.
Гладий мычал.
Глаза его налились кровью. — Прятался за камнями.
Вот его лук.
— Лук, действительно, принадлежит Гладию, — звездочет — рангом поменьше, умом побольше — водил пальцем. — Иероглифы на луке.
Иероглиф Глагол.
Собака нарисована.
Второй иероглиф — Люди.
Обозначен бараном
Третий — Аз.
Начертано Солнце.
Четвертый — Добро.
Царство смерти нарисовано.