Год прошел.
До отца дошло, что старший сын луг не уберег.
Тогда отец послал среднего сына.
«Не дело отдавать всю траву, неведому кому.
Сторожи.
Следи.
Не отдавай ни соломинки врагу.
Служи!»
Средний сын подружку свою позвал.
Инхельма ее имя.
Красивая девка.
Коса — до земли.
Сиськи — во!
Ж…а – ОГОГО!
Средний сын с Инхельмой на сеновал забрался.
Мило развлекаются.
Поднялся среди ночи шум.
Сильнее, чем в прошлый год.
Задрожал сарай.
Инхельма с горы сена упала.
«Не беспокойся, краса моя, — средний сын зевает. — Наверно, ледник тронулся в горах.
Или буран налетел.
Обычное явление в наших местах».
«Ты не можешь ледник починить, — Инхельма набросилась на своего парня. — Буран не остановишь.
Зачем мне парень слабак?
Я лучше за богатого завьюжного купца замуж выйду».
Инхельма выскочила из сарая.
Даже не оделась.
Так голая до ярмарки и бежала.
На третий год отец меня выпустил.
Больше некого.
Сам отец на луг не пойдет.
Отцу одна дорога — в корчму.
Старшие братья надо мной ржут:
«Кадмбергер!
Ты, конечно, сено убережешь.
Ведь нет у тебя подруги.
Не на кого отвлекаться».
«Сволочи, вы», — я зубы стиснул.
Больше не слушал братьев.
Разделся.
Закопался в сено.
«Нет у меня подруги.
Братья не зря надо мной смеялись».
Вдруг, среди ночи грохот раздался.
Земля затряслась так, что у меня половина зубов выпала.
Зуб на зуб не попадал.
«Ничего, — я себя успокаиваю. — Кто без девушек, тому грохот не страшен».
Снова сарай затрясся.
Страшно мне.
Но зато не стыдно перед девушкой.
Потому что нет у меня ее.
Нет девушки...
«Что дальше будет?» — Меня смех охватил.
Внезапно снаружи наступила тишина.
А я ржу.
Не могу остановиться.
«Будет опять шум, или нет? — я задумался. — Даже шум не хочет со мной спать».
Лежал я.
Я лежал.
Солому считал.
Надоело мне голому по соломе кататься одному.
Слышу.
«Неужели, лошадь жует? — Я прислушался. — Поймаю чужого коня.
Съем его».
Я осторожно выглянул за дверь.
Срам ладонью прикрываю.
Вижу:
«Конь большой.
Гладкий.
Красивый конь.
Раньше я подобных коней не видел.
И седло.
И уздечка.
Воинские доспехи медные.
Сверкают доспехи. — Я сразу понял.
Конь сжирал наше сено. — Не позволю больше воровать».
Я взял солому.
Запихнул пучок соломы коню под хвост.
Конь глаза на меня вытаращил.
Стоит, как вкопанный.
Стал конь послушный.
Я мог с ним делать, что мне угодно.
Сел я на коня.
Поскакал к пещере.
О той пещере только я знал.
Я в ней прятался, когда отец пьяный буйствовал.
Бил он всех, кто под руку попадется.
Я же в пещере отсиживался.
Я коня в пещере оставил.
Травы ему принес.
Конь жует.
Жирок нагуливает.
Я вернулся домой.
Старшие братья надо мной подшучивают.
Им хорошо шутить.
У КОГО ДЕВКА ЕСТЬ, ТОТ И ВЕСЕЛЫЙ.
«Кадмбергер!