В том пожаре Елица потеряла ребёнка, но Фанг сумел вытащить её и Кестута из пылающей усадьбы. Потом они последовательно истребляли и местных поклонников русалок с кикиморами, и их противников — сильно прореженных перунистов с велесоидами.
Край был разорён чрезвычайно. Конечно, тысячу гривен мне никто не выплатил. Свой долг Кастусь отдал иначе: моей жизнью.
Через три года князь Андрей заставил меня идти на Москва-реку в Кучково. Дело было тайное, скандальное… Вернуться живым я был не должен. Но в утро моей казни три сотни бронных и оружных литваков с Поротвы встали на берегу Неглинки. Название речки — от литовского gilme=глубина.
«Я свои семечки сею…». Людей я сею! Их приносит судьба, и они становятся «моими людьми». Потому что я их меняю. Просто тем, что я есть. Не так вижу, не то понимаю, не тем думаю… Иначе. И они — «иначатся». Многие уходят, выросши. Доросши до чего-то своего. Иные — возвращаются. Мои «семечки» ко мне возвращаются. С прибылью. В тот раз прибыль была — моя голова.
Ещё через год, когда накрыла Поротву «четвёртая сила», в лице епископа Ростовского Федора, вовсе спятившего от рукоположения самим патриархом Константинопольским, бежали они ко мне во Всеволжск. Тут я и заварил, вместе с ними, свою первую интригу на Варяжском море. Без того, первого, шага и последующих не было бы, не удержались бы мы там.
А началось-то всё… с того, что отроки позырить вздумали. С молчаливой блондинки, деловито топившей придурка, зажав его голову между своими стройными ляжками. С её доноса на неверную наложницу.
У тебя, деточка, тоже ножки стройненькие. Только, при моём-то росте — коротковаты. Но это дело поправимое: на стол-ка коленочками встань. Чуть пошире. Во-от, глазомер меня пока не подводит. И остальное — тоже.
Часть 51. «Там постель, распахнутая настежь, а в ней…»
Глава 276
Лодка — ушла. Мда… а чем я тут, собственно говоря, занимаюсь? Снова возвращаться в трясину рутины… А сколько там пудов накосили, а сколько стогов сметали? А не поела ли моль запас наших сапог валяных…?
Тяжко. Откат адреналинового наркомана. Рецепт прежний: напиться, натрахаться, наработаться… Как учил меня один старший товарищ:
— Главное — кровь погонять.
Как я теперь понимаю: «погонять» — сквозь печень.
Но я ещё способ знаю, без напряга для внутренних органов. Интересную книжку почитать. Чтобы всякое… «остроумие на лестнице» из мозгов — выбить.
Взял книжку, улёгся в кроватку — лежу-читаю. Книжка попалась… Закачаетесь. Я таких прежде и не видывал. «Житие Феодосия Печерского» — называется.
«В пятидесяти поприщах от стольного города Киева есть город Васильев. В том городе и жили родители святого, исповедуя веру христианскую и сияя всяческим благочестием…».
У главного героя, судя по рассказу сочинителя — Нестора Летописца, были проблемы с коммуникационными навыками и с низкой самооценкой.
«…ходил каждый день в церковь божью, со всем вниманием слушая чтение божественных книг. При этом не подходил он к играющим детям, как это в обычае малолетних, но избегал детских игр. Одежда его была ветха и в заплатах. И не раз уговаривали его родители одеться почище и пойти поиграть с детьми. Но он не слушал этих уговоров и по-прежнему ходил словно нищий. К тому же попросил он, чтобы отдали его учителю, дабы божественным книгам учился, и достиг этого».
Грязнуля с аутизмом. А последнее — и вовсе «про мазохизм».
«…вместе с рабами выходил в поле и работал там с великим смирением. Мать же удерживала его и, не разрешая так поступать, снова упрашивала его одеться почище и пойти поиграть со сверстниками. И говорила ему, что своим видом он себя срамит и семью свою. Но не слушал он ее, и не раз, придя в ярость и гнев, избивала сына, ибо была она телом крепка и сильна, как мужчина. Бывало, что кто-либо, не видя ее, услышит, как она говорит, и думает, что это мужчина».
«…избивала сына…» — это называется — «сиять благочестием»? Насчёт«…думает, что это мужчина» — нам знакомо! По ГэДээРовским пловчихам, например. Одна из наших спортсменок вспоминала своё смущение, когда в раздевалке, где она переодевалась, вдруг зазвучали мужские голоса. В тревоге выглянула она из-за дверцы своего приоткрытого шкафчика. А там — просто подруги по соцлагерю пришли.