— За что? — повторил он.
— Как за что? За книги.
— Так много...
— Месье Делорм есть коммерсант. Много не даст. И сам будет иметь прибыль.
— Как же так быстро?
— Мишья, очень давно изобретен лайнер. У-у-у — и Париж.
— Спасибо, Жози.
— Идти в «Березку» опасно, а? Спросят, где Мишья взял валюту, а? Но можно не доллары, можно... де-фи-цит.
— А какой дефицит?
— Что... как это... что душа пожелает.
— Радиоаппаратура нужна...
— О-ля-ля! Транзистор, магнитофон, про-игрыва-тель?..
— Хороший бы магнитофон.
— Кассетный, японской фирмы «Акаи», да? Он уже немодный, но надежный. Он будет-будет.
— Спасибо, Жози.
— Месье Делорм прислал вопрос... Еще книги будут, много-много, да?
— Пожалуйста...
— Хорошо упакуйте. Завтра вечером я зарулю, да?
Конверт с долларами вспорхнул с его колен и пропал за сиденьем. Тонкая рука в черной перчатке открыла дверцу, душистые губы опять чмокнули в щеку — и Михаил очутился на панели. Неутомимый «седан» ворчливо погнался за потоком автомобилей.
Михаил вздохнул. Десять утра. Прошел час, как он проснулся. За этот час было все: неизвестность, ожидание, радость, доллары, три поцелуя... Он к этому не привык. Но у них, на Западе, в таком темпе и живут.
Двести долларов. Немалые деньги, валюта. Но ведь дело можно поставить на промышленные рельсы. В сущности, он отправил пятнадцать-двадцать книг, случайных, разных, посредственных. А если пошарить по знакомым, по букинистическим магазинам, по книжной толкучке?..
Михаил нашел телефонную будку и позвонил Андрею. Тот оказался, как всегда, на месте. Они договорились встретиться сейчас же. И Михаил назвал бар при гостинице, хотя тот был не с руки обоим. Но на такси...
Михаил приехал первым и в кофейной теплоте вдруг почувствовал себя своим, причастным, заслужившим этот дымный уют. Он сел к стойке и заказал чашку кофе и рюмку коньяка. Но не пил — осознавая эту свою причастность, разглядывая редких завсегдатаев и случайных девиц...
Андрей молчаливо стал за спиной, поглаживая седоватые короткие волосы. Улыбка, которая за все время их знакомства ни разу не взорвалась смехом, и теперь была обращена куда-то вовнутрь. Михаил заправски помахал бармену. Появилась вторая рюмка коньяка с чашкой кофе. Они отпили...
Михаил рассказал про встречу с Жози и про доллары.
— Ну! — удивился Андрей.
— Я предлагаю заняться этим бизнесом вместе.
— Клевать крохи? Нет, я хочу отхватить кус покрупней.
— Как?
— Через эту предприимчивую иностранку.
— Но как? — повторил Михаил.
— Она что-то там говорила о продаже идеи.
— Ну, это вряд ли...
— С книгами же не соврала.
— Но ведь нужна идея, — задумчиво усомнился Михаил.
— А у меня есть. Я придумал самонастраивающееся производство.
— Как это?
— Все циклы построены на принципах обратной связи. Не нужен ни административный аппарат, ни бухгалтерия, ни контролеры. Лишь один небольшой пульт, и тот может стоять хоть в министерстве.
— Но ведь это техническая проблема, а ты социолог...
— У меня разработана идея, а техническое решение — за инженерами.
Они допили коньяк. Михаил физически ощущал, как прибывают в нем энергия и сила, обилие которых никак не зависело от крохотной рюмки. Сегодня он смог бы выпить бутылку — сегодня радость шла от другого.
— Позвони Жози.
— Она завтра вечером приедет ко мне за книгами.
— Сегодня позвоню, а завтра, если ты не против, принесу заявку.
— А мою продажу книг не одобряешь?
— Почему же... Тоже деньги. Но идея стоит многих тысяч.
— Об этом я как-то не думал. Математические идеи сразу становятся международными...
— Сейчас в большой моде все, что связано с океаном, — сказал Андрей, хлопнув его по плечу и тонким голоском проворковал: — Мишья, задумал лодку под водой, а?
Они заказали еще по коньяку.
Моя крошка всегда спокойна, как негр на солнцепеке... Но когда я положил перед ней жирную пачку долларов, она чуть не выскочила из трусиков. О’кэй.
Ждущая тишина осени надоела. Должна же она чем-то кончиться? Шумом деревьев, стоном ливня, посвистом ветра... В конце концов, морозцем, снежком, метелькой... Но осень тянулась и тянулась, будто она позабыла, какое время года следует дальше.
Михаил шел с работы. С утра его мысль крутилась вокруг одежды. Куртка, джинсы, ботинки — все вроде бы модное, но куплено так давно, что потускнело до безликости. На Андрее одежда неброская, даже сперва кажется и немодной. Но потом он разглядел ее добротность и сдержанную простоту, которая незримо переходит в элегантность. А туалеты Жози?..