— Я вас слушаю. — Ярыгин приподнял голову.
— У меня к вам конфиденциальный разговор, Агап Егорович. — Горелов подошел как-то боком, крадущейся походкой. Он опасался этих истуканистых ребят с непроницаемыми лицами: «Треснут, и боли не успеешь почувствовать...»
— Для начала представься, — пробасил один из телохранителей и стал между Гореловым и Ярыгиным.
— Подожди, Смит, — небрежно отодвинул его Агап Егорович и, обращаясь к Довлату, важно изрек: — У меня нет секретов от помощников.
Они сели вчетвером в уютной комнатке отдыха, расположенной рядом с круглым залом, где было прохладно и нежно урчали кондиционеры.
Дабы рассеять подозрение Ярыгина, Горелов сразу вытащил свою замурованную в целлофан идентификационную карту сотрудника радиостанции «Свобода». Агап Егорович и «помощники» проштудировали ее от первой буквы до последней.
— Речь пойдет о вашем фонде. «Фонде освобождения России» — он ведь так именуется?
Русским незнакомец владел в совершенстве. «Наверно, из новеньких. Но настырный... Да и держится неплохо. Трусит, но держится... Такие ребята иногда выкидывают неожиданные фортели. Иногда и неглупые. Ну посмотрим, посмотрим. Так чего тебе, мальчик?»
— Интересно, какая же связь между вашей уважаемой радиостанцией и моим фондом? — натянуто заулыбался Агап Егорович.
Упоминание о ФОРе, его мертворожденном детище, ударило прямо в поддых самолюбия Ярыгина. Когда он создавался, все было так красиво обставлено и так умело преподнесено прессой, что факт его появления был расценен общественным мнением как важное политическое событие. Кое-кто понимал, конечно, что главной целью Агапа Егоровича было спастись от преследования налоговых ведомств — этих ненасытных троглодитов западного мира. От них не было никакого спасения. Идея создания фонда была поначалу манной небесной. Деньги Ярыгина сразу превратились как бы в общественные, а они, как известно, налогами не облагаются. Ну и потом — существуют же, как их там, фонды Льва Толстого, Герцена и прочие всякие. А разве он, Агап Ярыгин, не имеет права быть столь же известным? Решение было, принято. Некоторое время ушло на придумывание названия. «Фонд Ярыгина» звучал бы не очень призывно — это Агап Егорович признал с сожалением и сам. Кроме того, надо было размахиваться так размахиваться, и после некоторого раздумья фонд приобрел подходящее название — «Фонд освобождения России». Агап Егорович сформулировал и устав своего детища:
«...для материальной поддержки всех угнетенных и обиженных Советской властью...»
Поначалу все шло как полагается: Ярыгин выслал в несколько старых адресов кое-какие деньги. Но потом с ужасом понял, что так долго продолжаться не может. Это были его личные деньги! И посылать их за здорово живешь малоприятным людям, пусть даже для святой цели, было выше всяких сил Агапа Егоровича. Да и где гарантии, что пойдут заработанные его потом и нервами доллары именно на борьбу с большевиками, а, например, не на пьянку? Тем более что с падением популярности среди западных читателей катастрофически падали и гонорары. Налоговые же клерки теперь начали требовать постоянных отчислений от сумм, лежащих в фонде, причем именно на цели, оговоренные в уставе. Все это было хлопотно и в конечном итоге грозило разорением. Получался замкнутый круг.
— Прямой связи между ними действительно нет, — улыбнулся в ответ Горелов, — но у нашей конторы есть добрый и богатый шеф, которого ваш фонд весьма заинтересовал.
— ЦРУ? — догадался Агап Егорович.
— Точно, — сказал Довлат, не снимая с лица улыбки.
Парень начал Ярыгину нравиться. «Хват! Далеко пойдешь!» Выступать от имени столь солидной и богатой организации доверено не каждому.
— Но я и здесь не усматриваю, чем бы мог помочь вашему доброму шефу, — деланно сконфузился Ярыгин и втянул голову в плечи. «Ну, валяй же конкретику, мальчик. Запах денег появляется, но только запах...»
— Все же я настаиваю на конфиденциальном разговоре, простите уж...
— Покиньте нас на минутку, ребята, — тихо попросил Агап Егорович. Телохранители разом встали, почтительно поклонились Ярыгину и быстро вышли.
— Мы знаем состояние ваших дел, я имею в виду ФОР... Мы могли бы помочь вам утрясти неприятности...
— Каким же образом? — Агап Егорович даже вспотел. «Теплее, теплее...»
— Пользуясь официальным статусом вашего фонда, ЦРУ хотело бы время от времени переправлять некоторые денежные суммы в Россию.
— Понимаю, но специфика этой организации... не хотелось бы международных скандалов. И потом мое честное имя...
— Вашей репутации ничего не грозит. Связи с ЦРУ никто не усмотрит. Посудите сами: деньги будут инвестироваться на ваши счета, формально они будут ваши. Другое дело, что распределяться эти деньги будут по усмотрению ЦРУ... Но мы гарантируем, что в конечном итоге они будут служить святому делу борьбы с коммунизмом. Кроме того, Агап Егорович, — Горелов чуть потянулся к Ярыгину и лукаво сощурился, — фонд заработает на всю катушку, а это положительно скажется и на вашей доброй репутации.