— Сейчас будет чай, ата.
— Рахмет.
— Здоровы ли ваши дети, внуки?
— Рахмет.
— Наш аул сейчас, наверное, очень красивый?
— Красивый. — Старик прикрыл глаза, давая понять джигиту, что его расспросы утомительны.
Алдан тихо ретировался на кухню.
— Не старик, а монумент, — вздохнул он.
Потом они пили чай. Бахыт и Алдан, развлекая старика, рассказали о своей работе, о своих планах. Старик изредка кивал головой, мудрющими глазами посматривал на молодых хозяев и вдруг спросил:
— Почему я не вижу детей? Бахыт ответила:
— Агай, у нас одна дочка, и сейчас она у моей мамы. Старик долго выдерживал паузу, мало заботясь, что молчание тягостно, и наконец проговорил:
— У нас в ваши годы было восемь детей.
— Так тогда было другое время! — оживился Алдан и словно наткнулся на взгляд аксакала.
― Я хочу спать, — сказал старик.
Слово гостя — закон. Алдан хотел было вслед за кушеткой вынести на кухню и телевизор, но почему-то не решился. А спать было еще совсем рано.
— Как думаешь: надолго он? — спросила Бахыт.
— По-моему, пока у нас не будет восьми детей.
— Ойбой? — У Бахыт было не то настроение, чтобы оцепить юмор мужа.
Ночь, в общем-то, прошла спокойно, если не считать, что в три часа гость снова пожелал чаю. И это было почти кстати, потому что Алдан выложил аксакалу план на воскресенье. Аксакал одобрил его одним словом: жаксы.
Это был удивительный день! Благодаря гостю, Алдан и Бахыт побывали в самых расчудесных уголках города: на такси «покорили» Медео, на канатной дороге — Кок-Тюбе и вконец ублажили старика, когда пообедали в белой юрте.
К дому подъехали в сумерки. Пока Алдан рассчитывался о шофером, гость и Бахыт скрылись в подъезде. Тут к такси подбежал Максут из соседнего дома.
— Привет, Алдан, — сказал он. — Машина освободилась?
— Что за спешка? — спросил Алдан.
― А! — Махнул рукой Максут, — вторые сутки родственника встречаю, а он как провалился. Телеграмма есть, а старика нету.
― Старика? — насторожился Алдан. — А ты его в лицо знаешь?
— В том-то и дело, что нет. Вчера приехал на вокзал, а там этих дедов, как в мечети. Может, в телеграмме напутали?
— Подожди, Максут. К нам вчера приехал один старик. Мы, честно говоря, его не ждали, но ты ведь знаешь наш обычай: самый дорогой подарок — гость. Может, это твой аксакал?
— А как я узнаю, что мой?
— Спроси его.
— Ты что, с ума сошел?! — вдруг взъярился Максут. — Разве у гостя спрашивают, зачем он приехал?
— Ну и что ты предлагаешь?
Максут поскреб пятерней затылок и сказал:
— Ладно, заберу старика. Теперь задумался Алдан.
— А вдруг это мой аксакал? — вслух засомневался он.
— Но ты ведь его не ждал?
— А твои гости всегда по телеграммам приезжают? — Алдан сам подивился изяществу этой мысли.
— Нет, конечно. И все-таки, я думаю, это мой старик. Алдан резко воспротивился:
— С чего ты взял? Ведь ты его и в глаза не видел. Теперь я уверен: это мой старик.
— А тогда куда мой девался?
— Откуда мне знать? Ищи!
— Нет, это мой старик. Давай его сюда!
— Не отдам. Он — мой.
— Нет, мой…
Долго еще будут препираться джигиты, и едва ли они установят истину. Оставим их, читатель. Аксакалу от этого не будет хуже. Так ведь?