– Я же сказал, Эдвард, – в голосе директора ЦРУ звучало раздражение, – все под контролем. У них не будет вариантов.
– Надеюсь. – Линн с сомнением покачал головой.
Вертолет взмыл над крышей, сделал круг и взял курс на базу ВВС, где уже прогревал моторы транспортный борт. Илдмэн смотрел в иллюминатор, на открывшуюся с высоты птичьего полета панораму города – ровные кварталы малоэтажной застройки, пики небоскребов и соседствующие с ними виллы с голубыми линзами бассейнов, – и думал, что старый пройдоха Линн знает, куда и когда нужно надавить, чтобы получить результат. Недаром столько лет сидит на миллионных контрактах с Пентагоном. Адмирал тихо выругался. Знает ведь, подлец, что тема акций для него, Илдмэна, неприятна, и все-таки вставил в разговор. Но в одном он прав – ратификацию нельзя пускать на самотек. Нужна изящная оперативная комбинация с громким выхлопом, и он знает, кому эту комбинацию поручить.
Глава 2
11 мая 1980 года, город С.
Медицинский изолятор, в который доставили бригаду скорой помощи, находился на территории воинской части. По эмблемам в петлицах Андрей понял, что часть относилась к химическим войскам. Они с Оксаной никогда здесь раньше не были. Гражданскую «Скорую» сюда не вызывали, особо секретный объект обслуживался исключительно военными медиками.
В санпропускнике у них повторно замерили радиоактивный фон на одежде и, хотя фон был в допустимых пределах, попросили раздеться, выдали больничные пижамы и отправили мыться. Оксана нервничала, переживая из-за возможных последствий их пребывания в квартире пациента с лучевым поражением. Андрей как мог успокаивал девушку. Приехавшие дозиметристы опасного уровня радиации в квартире не обнаружили. Сам пациент, конечно, «фонил», но не критично. Общавшаяся всю ночь с ним жена чувствовала себя нормально.
После душа Андрея и Оксану развели в разные боксы, шустрая медсестра взяла кровь на анализ, а неразговорчивый санитар – судя по короткой стрижке и торчащим из-под халата форменным брюкам, солдат-срочник – прикатил на тележке вполне приличный завтрак.
Яичница с колбасой, сырники и растворимый кофе примирили Сергеева с положением бесправного пленника. Он уже начал поглядывать на аккуратно заправленную кровать, когда дверь распахнулась и в бокс вошел средних лет подтянутый мужчина в небрежно наброшенном на плечи халате, по-хозяйски уселся за стол, сдвинул в сторону посуду, которую не успели убрать, достал блокнот и шариковую ручку.
– Майор Комов, Комитет государственной безопасности, – представился он. Что было совершенно излишним: Сергеев сразу понял, кто перед ним. По манере поведения и по особому выражению стального цвета глаз, которое Андрей не раз видел у сотрудников Конторы2.
Некоторое время майор сверлил Андрея взглядом, затем спросил тоном прокурора, выступающего с обвинительной речью:
– Давно знакомы с гражданином Зотовым?
Андрей изобразил на лице искреннее удивление:
– А кто это?
– Пациент, у которого вы диагностировали острую лучевую болезнь.
– Извините, товарищ майор. Не запомнил фамилию, не до того было. Первый раз его сегодня утром увидел.
– Проверим, гражданин Сергеев. – Майор сделал запись в блокноте. – Предупреждаю, вам лучше говорить правду.
– Конечно, товарищ майор. Обязанность каждого советского человека, строителя коммунизма, всеми силами помогать органам государственной безопасности!
Майор посмотрел на Сергеева с подозрением, но встретил ясный и бесхитростный взгляд.
– Что вы делали в квартире гражданина Зотова?
Андрей опешил.
– Как что? Медицинскую помощь оказывали.
– Зотов сказал вам, где находится источник радиоактивного излучения.
По тону майора было непонятно, вопрос это или утверждение.
– Не сказал. Да вы у него самого спросите.
– Спросим.
Допрос длился около двух часов без перерыва. Сергеев отчитался за каждую минуту, проведенную на вызове. Он очень устал, ночь выдалась беспокойной, три вызова плюс последний, «радиоактивный». Андрея клонило в сон, он несколько раз отключался, приходил в себя, снова и снова повторял, что не знает, где Зотов спрятал источник радиоактивного излучения.
Когда майор ушел, взяв подписку о неразглашении, Андрей без сил повалился на кровать. Через час его разбудила медсестра, сказала, что анализы в порядке и Сергеев со своей девушкой могут отправляться домой. Оксана ждала в санпропускнике. Вид у нее был крайне утомленный, глаза покраснели. На военном «УАЗе» доктора и его спутницу отвезли на подстанцию скорой помощи. По дороге Оксана пожаловалась на майора: