И все же назвать удар Бекхэма инстинктивным или интуитивным - значит принизить процесс, который привел к эффективному действию. Футбольное мастерство Бекхэма - результат многолетнего опыта, тренировок и практики, а также необыкновенного природного таланта и, учитывая его промахи в начале матча, возможно, не малой доли везения. Обучение сложному навыку требует интенсивной практики; эволюционный процесс проб и ошибок помогает телу и разуму адаптироваться к тому, что требуется. И, как и в других эволюционных процессах, те, кто проходит этот процесс, не обязательно должны понимать, что с ними происходит. Рассуждения и принятие решений - это не одно и то же. Рассуждения являются частью процесса принятия решений, но рассуждения не являются принятием решений, как и принятие решений не является рассуждениями. Принятие решений описывает выбор действий, а рассуждения - это то, как мы объясняем этот выбор себе и другим.
Мы знаем, что Бекхэм был великим игроком, потому что он забил не только этот гол, но и множество других. По той же причине мы знаем, что Энни Дьюк очень хороша в покере. Мы судим о венчурном капиталисте по долгосрочному послужному списку. Трейдеры ценных бумаг, в отличие от игроков в покер, не действуют в маленьком и неподвижном мире, и у них нет эквивалентной основы для расчета вероятностей, но возможности для принятия подобных решений возникают часто, а результаты очевидны. Поэтому можно учиться на длительных периодах успешных результатов; торговые алгоритмы менеджера хедж-фонда Джима Саймонса были в целом очень прибыльными. Возможно, мы можем узнать еще больше из длительных периодов неудачных результатов, хотя немногие трейдеры имеют возможность их установить. Но расчет "альфы", широко используемой меры "мастерства" управляющего фондом, обычно безосновательно предполагает, что инвестиционные доходы являются рисунками из стационарного распределения вероятности.
Черчилль, Линкольн и Рузвельт принимали самые разные решения в самых разных обстоятельствах. Линкольн издал прокламацию об освобождении; Черчилль восстановил золотой стандарт в Великобритании, а Рузвельт отказался от него в США. Кейнс написал бы о решении Черчилля: "У него нет инстинктивного суждения, которое могло бы уберечь его от ошибок", а о решении Рузвельта - что президент был "великолепно прав", и последующий опыт подтверждает обе оценки. Нас интересует как правильное принятие решений, так и правильные лица, принимающие решения. Непонятно, что Черчилль может считаться хорошим человеком, принимающим решения, учитывая его нестабильный послужной список, хотя его статус вдохновляющего лидера не вызывает сомнений; но Линкольн и Рузвельт, которые приняли несколько плохих решений, но научились и оправились от них, могли бы. И судить о них по одному лишь результату очень легко.
Дэвид Бекхэм не одинок в том, что ему трудно сформулировать причины своего выбора. Малкольм Гладуэлл начинает свою книгу Blink с характерного примера куроса Гетти, греческой скульптуры, происхождение которой музей считал подлинным, но которую эксперты сразу же определили как подделку. Как описывает Гладуэлл, обоснование экспертных заключений было расплывчатым - типа "это выглядит неправильно". Но со временем была найдена похожая скульптура, которую окончательно определили как подделку, а дальнейшее расследование показало, что документы, описывающие происхождение скульптуры Гетти, были подделаны. Эксперты, усомнившиеся в ее подлинности, были настоящими экспертами, а Бекхэм - одним из лучших английских футболистов; их выступления были результатом многолетнего опыта и тренировок. Но их опыт не позволил им легко сформулировать причины своих суждений.
Гэри Клейн продемонстрировал, как опытный интервьюер может выяснить причины или, по крайней мере, объяснения, стоящие за правильными решениями. Среди многих примеров он описывает случай, произошедший в конце войны в Персидском заливе 1991 года, когда британский офицер на эсминце HMS Gloucester сбил иракскую ракету Silkworm, направленную на корабль. В небе было много американских самолетов A-6, и в течение нескольких часов капитан корабля и другие члены экипажа боялись, что они уничтожили дружественный самолет. Но офицер подчеркнул, что он был уверен в том, что обнаружил угрозу. Его первоначальное обоснование - что ускоряющаяся траектория полета описывает ракету, а не самолет - не выдержало анализа. Но более подробное объяснение, которое предполагало, что он смог определить высоту, хотя сигнал радара не давал ему этой информации напрямую, убедило других и, в конечном счете, самого офицера.