«Что-то здесь не так», — догадываемся мы и впервые начинаем думать об очень интересных и серьезных вещах.
Черный огонь многорукого Шивы
В качестве некой банальной иллюстрации метафизики тьмы можно привести индуистское учение о трех гунах (состояниях природы, «пракрити»). Они следуют в таком порядке: саттва — свет, раджас — огонь, экспансия, и тамас (та же русская тьма, тот же древний индоевропейский корень) —инерция и низшая форма материального существования, неподвижность, застывшее. Все вещи нижнего мира содержат в себе преимущественно тамас — тьму, а верхнего — саттву. Это общая иерархия проявленного мира. Касты, духи, природные явления, царства устроены по ее принципам. Всё здесь гармонично и логично, но только до тех пор, пока мы не переходим в мир принципов. Тогда-то возникает совершенно обратная ситуация.
Среди триады так называемых «высших богов» индуизма (хотя это точнее было бы назвать их метафизическими началами) происходит «обратное» распределение каст в соответствии с гунами. Брахма — творец мира — соответствует гуне саттва, но поклоняются Брахме — творцу — как правило, вайшьи, третья каста, довольно низкая. Из трех главных она — самая низкая. Вишну соответствует раджас — этот принцип огня — покровитель воинов. А вот брахманы — высшая каста индуизма — поклоняются преимущественно Шиве, которому соответствует гуна тамас. Иными словами, здесь мы обнаруживаем иерархию в мире начал, прямо противоположную той, что мы обнаруживаем в отношении проявленного мира и в человеческих кастах.
В данном случае в понятии тамас мы сталкиваемся с двойственной реальностью: в триаде «высших богов» она имеет бесспорное превосходство над остальными, а среди вещей проявленного мира, наоборот, располагается в самом низу, выступая в роли грубой материи. И стоит задуматься: не представляет ли эта видимая аномалия индуистской традиции указание на то, что мы назвали лицом земли и обратной стороной ночи? Эта вторая сторона мрака, аскета Шивы несет в себе смерть, конец, но она же и открывает дух -- то единственное, нетленное, неуничтожимое, вечное, что сияет гигантским черным огненным столпом посреди всех миров.
В одной из Пуран говорится, что высшие божества, Брахма и Вишну, спорили между собой о главенстве, кто из них важнее, пока не увидели луч, исходящий из бесконечности, и в бесконечности теряющийся. И был он черен и невидим. И тогда поклонились они господу Шиве и сказали: «Какие мы дураки. Это действительно то, чего мы не понимаем и не знаем. Ты – высший из богов!»
Суфийская практика «фана»
В метафизике суфизма существует практика фана, то есть «погашения». Представьте себе, что вы держите в руках зажженную сигарету. Вот вы ее докурили, и потом тушите в пепельнице. Такова же и практика фана: вы есть, вы ходите, пьете компот, смотрите по сторонам, звоните по телефону. Но на самом деле — это горящая сигарета. Пока она тлеет. Но рано или поздно она закончится, и, не дожидаясь, пока она догорит до фильтра, вы просто тушите ее о дно пепельницы. Это простейшая формула фана: вы есть и — раз! — вас нету. Вы призываете на себя конец, вы призываете завершение собственного существования.
Казалось бы, тут можно сказать: ну и всё. Однако тут-то, как только вы освободили место, которое вы занимаете неправомочно, случайно и бессмысленно, — с точки зрения суфийской антропологии, — только всё и начинается. Свое место всякий человек занимает не по праву, у него нет билета. Часто нам снится, что мы едем в московском метро, и у нас начинают проверять билеты. Это верная сновидческая интуиция, поскольку у нас на самом деле этого билета нет. Мы едем, но билета мы не купили, не заплатили за него, и любой контролер – да что там, контролер, просто любой! -- может, имеет на это все основания, нас немедленно выдернуть с нашего места и «потушить».
Итак, задача первого шага в оплате собственное существования — это погасить себя как сигарету и войти в состояние «фана». А дальше посмотрите, что будет. Если есть что-то ценное в вас, то оно даст о себе знать. Придет и скажет (как в песне Псоя Короленко): «Дорогие товарищи, я крошка Хавэлэ, я пришла, теперь я буду занимать это место». А если ничего не придет, значит — не удалось. Что ж, место другим освободите.