— Зачем ты заплатил ей? — спросила Ольга.
— Я заплатил ей за то, чтобы она поселила нас на том же этаже, где забронирован номер Артура, а еще за то, чтобы она не сообщала ему о нашем появлении. Вот и все. Но ты задаешь слишком много вопросов. Если я что-то делаю, значит, это нужно. А если ты мне не будешь доверять, как раньше, мы вообще можем попасть в пренеприятнейшую историю, — сказал Игорь, занося вещи в номер.
Ольга внимательно посмотрела на него. Да, Игорь сильно изменился за время работы в клубе — стал более резким, деловым. Вполне возможно, что она и не ошибается на его счет и он на самом деле член этой организации, а не случайно попавший туда человек. Но нужно делать все так, чтобы он не знал о ее мыслях, а как это сделаешь, если он словно читает в ее душе. Но он так убедительно говорил в поезде о любви. Что ж, говорить умеет не он один…
Номер оказался просторный, с мебелью песочного цвета — двуспальная кровать в углу, маленький столик, два кресла, шкаф. На столике стоял телефон, напротив — небольшой телевизор. Вторая дверь вела в ванную и туалет.
Светлые шторы на окнах были раздвинуты, окно выходило как раз на ту сторону города, где был Софийский храм. В другой раз Ольгу восхитило бы это, но сейчас она пристально наблюдала за Игорем и думала, что он будет делать дальше.
— Не спуститься ли нам пообедать? — беспечно спросил он.
Обед тянулся медленно, и Ольга не обращала внимания на то, что ест.
— Что ты собираешься предпринимать для освобождения моей сестры? — спросила она.
— Завтра приедет Артур, забастовка закончилась, он нас введет в курс дела, — ответил Игорь.
— Значит, день до завтра мы проведем в номере? — спросила Ольга.
Пока он с ней, никуда не уходит, он и против нее ничего не предпримет.
— Ты побудешь в номере, а я схожу по одному делу, — ответил Игорь.
«Вот то, чего я боялась, — подумала Ольга. — Он оставит меня здесь, а сам пойдет проворачивать свои дела по ликвидации публичного дома или по перемещению его в другой район. А тот парень, Артур, которого они так боятся, именно пешка в игре, каковой хочет представить себя Игорь, и, конечно же, приезд Артура, который знает правду о поставках девочек, сорвет планы Игоря».
— А мне с тобой никак нельзя? — спросила Ольга.
— Нет, ты останешься, — твердо сказал Игорь.
Они поднялись в номер, Ольга смотрела, как Игорь надевает легкую куртку вместо той, в которой приехал. А ее сумка забита всякой ерундой — париками, пуховиком, шапкой. Она думала только о маскировке, совершенно не позаботясь о том, что в Турции теплее, чем в России. Игорь подошел к двери, вынул из замка ключ с биркой.
— Ты собираешься меня запереть? — вскипела Ольга. — Зачем?
— Я боюсь за тебя, а так я буду уверен, что ты в безопасности, — сказал Игорь, и Ольга услышала, как закрылся замок, и его удаляющиеся шаги.
Это нельзя было так оставить, и решение созрело мгновенно. Напрягаясь и отыскивая в голове английские фразы, Ольга на жутком английском объяснила администраторше по телефону, что ее муж ушел, захватив с собой по рассеянности ключи, что ее ждут в одном месте, а она не может выйти.
Ольга вся похолодела от страха, она не поняла, что ответила ей администраторша. А ведь если эта турчанка, которой платил Игорь, с ним в сговоре, ее не выпустят отсюда. Через несколько секунд она услышала, как открывается дверь. На пороге стоял улыбчивый мальчик-турок лет пятнадцати. Ольга накинула дубленку, сапожки и вылетела в коридор. Мальчик пожал плечами и запер дверь, догнал ее, протянул ключи, что-то говорил, — вероятно, что-то о ключе. Администраторша улыбнулась Ольге, спросила по-английски, довольна ли Ольга, и попросила вернуть ей ключ. Такое правило — должна прийти убраться горничная.
Ольга вылетела на улицу, Игорь спускался по одной из узеньких улочек, Ольга пошла следом, на огромном расстоянии. Он торопился и не оглядывался. Ольга поняла, почему он не взял такси, улочки становилось все уже и извилистее — ни одна машина не проехала бы по ним, люди проезжали только на велосипедах. Толпа мальчишек с визгом промчалась мимо, крича ей одно и то же незнакомое турецкое слово. На улочках были маленькие магазинчики, продавцы выходили на улицу, что-то кричали, подзывая. Ольга угадывала в их словах все то же незнакомое ей слово, что кричали мальчишки. Ольгу все больше охватывал страх, кварталы становились все беднее, стали похожи на трущобы, и, если бы не фигура Игоря, идущего впереди, она бы умерла от ужаса.