***
- Где я?
- В раю. - ответил из непроглядной темноты голос, похожий на мой собственный.
- А почему так темно?
- А что ты принёс с собой?
Голос звучал не со стороны, а то ли в затылок, то ли со всех сторон сразу. Тёмная пустота обволакивала, как непрозрачная вакуумная упаковка. Хотелось открыть глаза и увидеть хотя бы свои руки. Но не было ничего. Прошлое за спиной захлопнулось с тяжелым, звенящим эхо. Теперь он почти стихло. Почти — потому что оно ещё продолжало звучать слабым отголоском в памяти, как контузия, а лицо уперлось в тупик темной пустоты и беспомощности.
- Я в раю?
- Да. Располагайся.
Голос прекрасно держал паузы, как невидимый шахматист, играющий против меня. Только в отличие от него я не мог сделать ни одного осмысленного хода. Чем ходить? Куда? Голос, однако, и не раздражал. Таким голосом, наверное, каждый разговаривает внутри себя, когда хочется поговорить с самим собой, повторить понравившуюся фразу.
- А почему так темно?
- А что ты принёс с собой? - опять повторился вопрос.
- Не знаю. Я не знаю, что я есть теперь сам.
Я попытался почувствовать, нащупать хоть что-то, что может иметь принадлежность ко мне, чтобы сгрести это в комок и обозначить его своим «я», но не нашел ничего ощутимого, как и ничего подходящего на роль определения своему текущему состоянию, потому что мне просто нечем было это оценить.
- Ты — память, ты — мысль. И это единственное, что ты есть. Включи мысль!
- Мысль озаряет! - вырвалось откуда-то из отдалённого уголка моего сознания. Этот робкий спасательный круг пролетел мимо тусклым метеором и тоже погас. Что же дальше?
- Верно. Здесь всё логично.
Но голос не продолжил объяснений. Ход был за мной. Но какой?
Я подумал о свете. Этот свет, слабый, как от спички, смог бы озарить мои руки, если бы они у меня были, но их тоже не было, и эта искра так же угасла навсегда. Это угасание вырвалось из меня неожиданным вопросом, как воспоминание, как взгляд назад:
- Как я… Как закончилась моя… Как я умер?
- Это не сохраняется. - мягко и безапелляционно отрезал голос. - И умер не ты, а только часть тебя. И вряд ли самая ценная. Это ещё предстоит понять.
- Спасибо. Значит и не умер. Так это здесь называется. Умеешь успокоить и ободрить.
- Тогда продолжай думать. Все этим занимались в жизни, но почему-то считали жизнью возможность двигать ногами, руками, спать, есть, пить, болеть и всё такое прочее. Что-нибудь серьёзно изменилось? Да. Снят ряд ограничений и осложнений. Если всё ещё считаешь, что умер, то замри и не думай, не двигайся, придурок!