На том конце соединения ответили и Виктория с укором на меня взглянула, и мне пришлось молча выйти из комнаты.
Стоял под дверью подперев плечом стену и ждал. В коридоре показался Ангустин и лишь недовольно покачав головой прошел мимо.
Я уже сидел на корточках когда дверь отварилась и Виктория выглянула. Медленно поднялся и она пригласила меня.
Она села на кровать скрестив под себя ноги как жители планеты Шлосс и начала:
- Как часто ты видишься с отцом? – спросила она чем я был удивлен.
- Редко. Если не считать сегодняшней минутной встречи, звонил ему месяца три назад, а сегодня он мне, - ответил я и опустился в кресло.
- Из обоих родителей у тебя остался только отец и ты не ценишь время которого становится с каждым днем меньше. Вспять его не повернуть, а потом будешь сожалеть. И если вы надеетесь, что 140 лет – это много? То уверяю, потеряв близкого человека, жизнь будет иметь другие ценности, - коротко вздохнула она и добавила, - И спасибо, что позволил мне поговорить с родителями. Ничего лишнего я им не сказала, не хочу их расстраивать.
Я открыл было рот, но она остановила меня выставив в воздухе ладонь.
Помолчав немного она произнесла:
- Если хочешь, мы могли бы навестить твоего отца. Наше с ним знакомство произошло не лучшим образом.
- Он будет рад. Я разговаривал с ним сегодня, - от её слов у меня потеплело на душе.
- И держи меня пожалуйста в курсе про Авон.
- Хорошо.
- Моё главное условие на ближайшие шесть дней, дистанция. И руки не распускать.
Я нервно сжал подлокотник и поднялся, подошел к кровати и присел возле нее на корточки. Она отодвинулась от края и глядела на меня с недоверием.
- Виктория, мне очень жаль, что так вышло. Дай мне шанс.
- Для чего? Сменить метод дрессировки?
- Зачем ты так…
- Через шесть дней я возвращаюсь домой. Думаю этого срока тебе будет не достаточно чтобы исправить все гадости.
- Что мне сделать? Как поступить?
- Я не знаю. Это тебе 51 год…
Некоторое время мы молча смотрели друг на друга и она нарушила тишину вновь удивив меня:
- Покажи мне Ирис.
Такого поворота я не ожидал. Короткий ступор и ответил ей не сразу:
- Идём, - я встал и протянул ей руку, но она её проигнорировала и сползла с кровати.
Мы вошли в мои покои и я открыл нишу скрытую в дальнем углу комнаты.
- Здравствуй Ирис, пройди в центр комнаты, - обратился я к ней.
- Добрый вечер Атон, - произнесла она лилейным голосом распахнув ресницы и выполнила мою просьбу.
Виктория. День был не из легких, такого выноса мозга в свои 22 года у меня давно не было.
Мне казалось, что из меня интеллигентно и стерильно выжали все соки и повесили на призовую ёлку. Вишу на ветке болтаясь от малейшего ветерка и глядя в низ на этих зубастых щелкунчиков. И что теперь делать с головой полной иноземных сквозняков?
Вернувшись домой меня никто не дергал и не беспокоил, лишь Дилон аристократично сдержанно напоминал, что пора бы поесть. Хоть на этом спасибо.
Вечером поговорила с родителями и расчувствовалась. Пришлось немного успокоится после чего пригласила адмирала и старалась быть сильной и снисходительной одновременно. Но смотреть на него как на беззубого щелкунчика и думать о мирных переговорах плохо получалось. В моей голове варилась каша из топора и подгорала от обиды на весь Кэт-Ор.
Не знаю, что на меня нашло и я решила взглянуть на игрушку которая заменила им часть мозга зашкалив мужские инстинкты. И адмирал показал мне игрушку для взрослых.
Я не сразу приблизилась к Ирис, затем остановилась напротив и внимательно рассматривала этот инструмент любви.
Она была одета в белый костюм похожий для занятий фитнесом, красиво обтягивающий стройное тело с длинной молнией на груди. Жрица любви была один в один как я видела в рекламе. Странно, что он её не вырядил во что-то женственное и более элегантное. Неужели лишен фантазии? Или у него всё на «раз-два».
Окинула её взглядом с ног до головы. Обошла по кругу и коснулась её руки. Она была теплой и приятной на ощупь. Переплела наши пальцы и рассматривала их вращая нашими ладонями. А высвободив руку отошла от нее на пару шагов.