Яркие картины возникли в голове Джейка: сияние лунного света, отражающееся от острого, словно бритва, лезвия ножа; тяжелая дубинка занесена для смертельного удара; маленький, но тем не менее несущий смерть пистолет, нацеленный ему прямо в сердце.
Джейк не выдаст себя.
Он не позволит нападающему узнать, что он вовсе не спит. Вот только дыхание может выдать. Собрав всю свою волю в кулак, он замедлил дыхание, поддерживая равномерный ритм движения груди.
Половая доска заскрипела.
Незваный гость, должно быть, находился совсем близко от края кровати.
Джейк приготовился к прыжку.
И внезапно он услышал новый звук. Новый и совершенно неожиданный. Звук, который породил дрожь, пронзившую все его тело от кончиков пальцев вниз по каждому позвонку его спины.
Джейк откатился и потянулся к выключателю возле кровати. Ему было совершенно наплевать — или как там еще можно было выразиться, — что он лежал здесь в чем мать родила, когда спальня озарилась светом.
— Какого?..
Джейн стояла, опершись о край его кровати. Ее руки, побелевшие в суставах, вцепились в раму из мягкой стали. На ней была только ночная рубашка. Ни халата. Ни тапочек. Ни шали на обнаженных руках, ведь в ночном воздухе витала уже довольно ощутимая прохлада.
Волосы падали буйными волнами ей на плечи. Ее глаза были огромными и темными. И на ее лице застыло почти безумное выражение.
— Что такое? — вскочил Джейк, спуская ноги с кровати и становясь рядом с Джейн. Он боялся дотронуться до нее. Ярость начинала заполнять его существо, и глаза его блистали. — Кто-то снова был в твоем бунгало? — спросил он.
Джейн покачала головой. Он позволил ярости выйти и попытался использовать еще одну догадку, пришедшую ему в голову:
— Ты больна?
Она несколько раз покачала головой Джейк сдвинул брови:
— Тебе привиделся ночной кошмар?
— Нет, — наконец-то сорвалось с ее губ.
— Что в таком случае произошло, дорогая? — Джейк взглянул на часы, стоявшие на ночном столике. Было три часа пятнадцать минут. Едва ли подходящее время для светского визита В такое время только спать да спать.
Возможно, она была лунатиком. Она выглядела настороженной. Ее глаза были широко открыты, и в них было что-то странное.
— Джейн, что случилось?
Она, очевидно, боролась с собой, пытаясь заставить слова сорваться со своих губ. Наконец она сумела произнести их страстным шепотом:
— Я знаю, где она.
Что ж, терпения ему не занимать. В конце концов у нее не было привычки поднимать его посреди ночи.
— О чем ты, дорогая?
— «Белладонна», — было единственное слово в ответ.
— Я знаю, ты считаешь меня сумасшедшей! Еще бы, разбудить тебя среди ночи! — воскликнула Джейн, вытаскивая из шкафа и набрасывая на себя одну из его полотняных рубашек. Она натянула ее прямо поверх своей ночной рубашки. До этого мгновения она даже не чувствовала холода. — Но доверься мне, и ты не пожалеешь.
— Уже жалею, — пробормотал Джейк, потирая щетину на подбородке: ему явно не помешали бы еще часа четыре, а возможно, и пять безмятежного сна.
— Надень трусы и присоединяйся ко мне на кухне, — сказала она, начиная отдавать приказания направо и налево. — Я сварю крепкого черного кофе. Он нам понадобится. — Она помедлила возле двери его спальни и глянула на него через плечо. — О, захвати эти старые карты на испанском.
— Слушаюсь, сэр, — прошипел он еле слышно.
— Полагаю, верным обращением было бы «слушаюсь, мэм», но я пока не придаю этому значения, — пошутила Джейн и ловко улизнула из спальни, прежде чем в ее направлении пролетела подушка.
Она налила Джейку и себе по чашке кофе и присела на маленький кухонный стол. Убранство «Самсона» ничем не отличалось от «Далилы», заметила она, за исключением одной немаловажной детали — цветовой гаммы. «Далила» была окрашена в шокирующие оттенки розового, в то время как «Самсон» поражал ярким тыквенно-оранжевым цветом.
Однако в этот час им предстояло обсудить вопросы гораздо более серьезные.
С чего начать?
Джейк осушил залпом чашку кофе — как ему удалось не обжечь рот и язык, было за пределами ее понимания, — и налил себе другую, а затем, облокотившись о кухонный стол, напряженно уставился на нее и скомандовал голосом, не терпящим возражений:
— Начинай. Она повиновалась:
— Ты всегда считал, что «Белладонна» провалилась в пещеру или впадину во время легендарного тропического урагана, пронесшегося в 1692 году, верно?
— Верно.
— И пещера находится либо где-то на побережье Рая, либо на одном из близлежащих островов.
— Совершенно верно, — подтвердил он. Джейн ободряюще улыбнулась ему:
— Ну что ж, я думаю, ты прав.
Джейка отнюдь не привело в восхищение такое доверие к его мнению.
— В таком случае ты единственная, кто так полагает.
— Я не только думаю, что ты прав, Джейк. — Она поставила свою чашку на стол, потянулась, взяла его руку в свою и крепко ее сжала. — Я уверена в твоей правоте.
Он печально покачал головой:
— Дорогая, на этом острове я обыскал каждый закоулок и щель, которые хотя бы в воображении могли явиться последним прибежищем потонувшего корабля. И пока ничего.
— Это потому, что ты кое о чем забыл, — объявила она взволнованно.
— О чем я забыл?
— О драконе.
Его брови вопросительно поднялись.
— О драконе? Надеюсь, это не игра из двадцати вопросов?
— Нет.
Она потратила большую часть ночи, раздумывая над проблемой, доводя ее до логического завершения. А от него всего-то и требовалось — пять минут драгоценного времени и малая толика терпения.
И она сказала ему об этом.
— Ты единственная, ради кого я сделаю это, — заявил Джейк усталым голосом.
— То же касается и меня, — парировала Джейн. Она не спала этой ночью вообще. — Видишь ли, — сказала она, приступая к объяснению, — Нуи снова оказалась права.
Джейк потер рукой подбородок.
— И кто такая Нуи?
— Нуи — предсказательница судьбы на пароме.
Он смерил ее снисходительным взглядом:
— О, дорогая, мы ведь не станем возвращаться снова к этим бредням, не правда ли?
— Потерпи, Джейк, — попросила она его, внезапно становясь очень серьезной. — Ты не пожалеешь об этом.
— Хорошо.
— В тот день Нуи сказала мне: «Остерегайся дракона и его ярости»
Он вздохнул.
— Я помню.
— Тогда это показалось мне совершенно бессмысленным.
— Это все еще кажется мне бессмысленным, — признался он бесстрастным голосом.
Джейн не обратила на его скепсис ни малейшего внимания.
— Что делает дракон?
— Не знаю. Последнее время мне как-то не приходилось встречаться с драконами, — пробормотал он угрюмо. — Ближе к делу. Что делает дракон?
— Дракон изрыгает огонь.
— Ты права. Как я сам не догадался.
— Что было бы, если бы ты был карибским индейцем, жившим около трех сотен лет назад, и твой мир управлялся не милостивыми богами, а жестокими демонами и ужасающими монстрами? Как бы ты описал извержение вулкана, изрыгающего дым и пепел, огонь и раскаленную лаву на всех живых существ, которые попадаются на его пути?
Джейк сделал глубокий вдох и задержал его, сосчитав до пяти. Затем он выдохнул и произнес выразительно:
— Яростный, огнедышащий дракон. Монстр, изрыгающий свою ярость на всех обитателей мира, раскинувшегося у его подножия, независимо от того, растение это, животное или человек.
— Остерегайся дракона и его ярости, — повторила Джейн.
Джейк отодвинул свою чашку с кофе в сторону и потянулся за старой книгой с картами на испанском.
— Так же, как и док Гилмор, ты полагаешь, что все это время я искал не в тех местах.
— Вовсе нет, — поспешила она его заверить. — Вероятно, несколько раз ты был так близко, что остается только поражаться, как ты не наткнулся прямо на обломки «Белладонны».
Джейк открыл пожелтевшие страницы книги и начал изучать одну карту за другой. Затем он остановился и сказал, снова и снова ударяя по странице пальцем: