Маршалл присвистнул.
— О чём вы только думаете, ребята.
— О, эту идею вовсе не я придумал. Только приложил к определённому материалу. Думаю, первым был Стэнли Вейнбаум, серьёзно ей занявшийся в своих “Мирах “Если”” в старых “Удивительных историях”[40]. Потом были блестящие “Развилки “Если”” де Камп[41], бродвейский хит “Если бы Бут промахнулся”[42] и превосходный рассказ Стивена Винсента Бене[43], что было бы, родись Наполеон на двадцать лет раньше. И, конечно, это “Если, или Переписанная история” Беллока, Честертона, Гедаллы и десятка других авторов[44] — выдающаяся книга! — и, в менее космическом плане, говоря о “если” человеческой жизни, есть пьеса Дансени “Если” или блестящий интеллектуальный триллер Пристли “Опасный поворот”. — Всю эту содержательную библиографию он изложил так же спокойно, как потягивал пиво.
— Попробую что-нибудь из этого, — сказал Маршалл.
— Лучшее из эссе того сборника “Если” — это “Если бы Ли проиграл при Геттисберге”. Вы читаете это название, дважды задумываетесь и говорите: “Но он действительно проиграл”. А потом читаете эссе и понимаете, что оно написано как бы профессором, живущим в мире, где Геттисберг стал грандиозной победой южан, и рассуждающим о возможностях “если”-мира, где они потерпели поражение (то есть, естественно, нашего мира), тем самым раскрывая природу своего собственного. Великолепная работа, и знаете, кто её написал? Уинстон Черчилль, вот так. Есть определённое удовлетворение в том, чтобы называть его братом авторов фэнтези.
— Я лучше дождусь той вашей истории, — сказал Маршалл, и всерьёз. — Как она называется?
– “ЭПИК”[45]. Дон Стюарт любит односложные заголовки, а тут получается хорошая двусмысленность. Только она будет не под моим именем, а Роберта Хэдли.
— Почему?
— Потому что все рассказы Остина Картера должны соответствовать этой таблице. Все они взаимозависимы — переходящие персонажи и непротиворечивая схема будущего. То есть, события истории А — часть прошлого истории N, происходящей на тысячу лет позже. Этакая миллениальная и галактическая comedie humaine[46], за которой чертовски трудно следить без этой таблицы. Да и с ней тоже. Так что всё помимо серии — это Роберт Хэдли, то есть то, что продаётся по центу за слово и дороже. Я не хочу наносить ущерб коммерческой ценности этих имён, так что всякий раз, когда я продаю брак дешевле цента, это Клайд Саммерс.
Маршалл был почти против своей воли очарован. Возможно, Остин Картер слишком любил слушать самого себя, но говорил он хорошо. Болтовня другого человека, если тот умён, самое интересное, что можно слушать; а данный образец болтовни был интересен в высшей степени.
Тем не менее, лейтенант был при исполнении.
— Каковы ваши рабочие часы? — спросил он.
— Я, как правило, встаю где-то в половине девятого, а к половине десятого уже стучу здесь. Перекусываю, когда можно приостановиться, а потом, если получится, работаю до трёх-четырёх. Знаю, некоторым лучше работается по ночам, но я предпочитаю дневное время, разве что не укладываюсь в срок.
— И вы работали над этим весь день?
— Да, не считая сандвича совсем недавно, и весьма приличного. Сегодня работа пошла.
— И в одиночестве, конечно? — Картер странно посмотрел на него, и Маршалл поправился: — В смысле, боюсь, у вас много помех вроде меня?
— Нет, и, честно говоря, я бы добавил “Слава Богу”, если бы вы не появились меня потревожить как раз в тот момент, когда я рад был отвлечься. Ещё пива?
— Спасибо, полагаю, что стоит. Скажите, Картер. У вас хороший теоретический ум. Вы когда-нибудь пробовали применить его к иным проблемам, помимо науки и фантастики?
Остин Картер протянул ему пиво.
— Вы имеете в виду убийство?
— А почему вы спросили?
— Припомнил, что ваша жена — фанат. Подумал, может, она вам создала какие-то проблемы.
— Собственно говоря, так и есть. Она пробует свои силы в детективном романе и творчески заперла сама себя в запертой комнате, из которой теперь не может выбраться. Подумал, может, вы захотите развлечься.
— Продолжайте, — кивнул Картер. — Попробую. Иногда достаточно подбросить идею, и что-то да выгорит.
— Итак: у вас есть человек с ножом, вонзённым в спину под таким углом, что доктор клянётся — эту рану нельзя нанести себе самому. Он в кабинете своей квартиры, комнате с тремя дверьми. Одна из них ведёт в ванную в тупик. Перед другой три абсолютно надёжных свидетеля, которые заверяют, что её не использовали. Третья на цепочке изнутри и открывается только на дюйм, так что ни одна рука не могла бы накинуть эту цепочку снаружи. Оконные экраны закрепляются изнутри, а стена снаружи окон, находящихся в трёх этажах над землёй, совершенно отвесная. Она пыталась создать самую запертую в мире комнату и, боюсь, перестаралась.
40
Стэнли Вейнбаум (1902–1935) — американский писатель-фантаст, считающийся одним из предшественников Золотого века фантастики. Умер на взлёте творческой карьеры. В рассказе “Миры “Если”” главный герой с помощью специального аппарата моделирует возможные варианты реальности, которые бы сложились, не опоздай он на самолёт.
41
Лайон Спрэг де Камп (1907–2000) — американский писатель, работавший в основном в жанре фэнтези, но в молодости создавший ряд фантастических произведений. Рассказ “Развилки “Если”” посвящён рассмотрению альтернативного мира, возникшего в результате двух имевших иной исход событий раннесредневековой европейской истории, в который попадает из нашего мира главный герой.
42
Поставленная в 1932 году пьеса Артура Гудмена (1891?-1965), посвящённая развитию событий, при котором президент США Авраам Линкольн выжил бы в 1865 году после совершённого на него покушения.
43
Стивен Винсент Бене (1898–1943) — американский поэт и писатель-фантаст. Наиболее известен рассказом “Дьявол и Дэниэл Уэбстер”, ставшим основой для нескольких голливудских фильмов, в котором известный американский политик 19 века Дэниэл Уэбстер защищает фермера, заключившего договор с дьяволом.
44
Вышедший в 1931 году сборник эссе в области альтернативной истории (в английской версии называется “Если, или Случись это иначе”, дополненная американская версия носит приведённое в тексте название), в создании которого принял участие ряд известных учёных-историков, в том числе Филипп Гедалла (1889–1944), а также писателей, среди которых, помимо вышеперечисленных, были также Андре Моруа и Рональд Нокс.
45
Непереводимая игра слов. Кампания Эптона Синклера шла под девизом “Покончим с бедностью в Калифорнии” (End with Poverty In California).
46
Человеческая комедия (фр.). Имеется в виду носящий это название цикл произведений Оноре де Бальзака, включающий практически всё его творчество и построенный по аналогичному принципу взаимосвязанности всех сюжетов.