У каждого в жизни своя трагедия. И мне сложно было принять такую несправедливость. Что самая добрая и отзывчивая девушка, безвозмездно раздающая свою опеку и любовь всем вокруг, сама так жестоко страдает.
Я бережно прижимала к себе хрупкое тельце Милы и радовалась простому летнему дню. Что снова живу, а не существую.Что смогла так бесстрашно пройти по улице, гулять в парке.Как мало надо человеку для счастья!
Мила всмотрелась за мою спину и шепнула "Ева, там страшный дядя!"
А я уже и сама почувствовала мороз на коже. Приближение Дьявола!
Обернулась и замерла.
Рамазан с двумя бандитами шел через весь парк прямо на меня. Не разбирая где тропинки, а где цветочные клумбы, мрачный черный гигант пер напролом. Самой близкой и короткой дорогой. Безжалостно втаптывал своими дорогими туфлями чернобрывцы и анютины глазки в грязь. Уничтожал невинные цветки без сожаления.
Сейчас этот верзила и меня растопчет. Уничтожит.
Сердце замерло, отказываясь биться под тяжелым взглядом черных глаз. Разъяренный демон смотрел на меня с победной ухмылкой.
Нашел...
Высокая фигура в строгом костюме выделялась среди сочной зелени парка, желтых лучей солнца, что пробивались сквозь тугие кромки деревьев.
Его лицо стало еще ужаснее.
На свету шрамы на правой щеке вынырывали из черной бороды и искажали итак жуткий образ демона. Кресты на скулах - насмешка над моими мольбами Богу. Будто громко говорили, что время для молитв прошло. Господь умывает руки. Потому что даже ему не под силу справиться с эгоистичным безжалостным демоном.
Я быстро пересадила Милу на скамейку. Попросила старших подростков присмотреть за всей группой и вернуться в Мой дом. Я уже понимала, что обречена.
Глупая надежда заставляла меня вскочить со скамейки и побежать вглубь парка. Я ведь один раз справилась. Смогла уйти. Надеяться на шанс было слишком наивно. Но и выбора у меня не было. Добровольно сдаться на поруки этому подонку я не могла.
Я бежала так быстро, что кружилась голова. Я задыхалась. Заколол бок. Но я все равно мчалась вперед. Подгоняемая адским страхом.
Вперед, только вперед. Долг Рамазану Юсупову непомерный. Еще и за месяцы накопились проценты. Он взыщет с меня все до последнего цента. Заставит отработать каждый день, в который он искал меня. И спасения нет!
Я не хотела плакать. Мне надо сейчас не переводить силы в пустую воду. Но слезы сами по себе лились из глаз. Словно река, прорвавшая плотину в наводнение. Они туманили взор. Размывали дороги. Я бежала словно наощупь.
Мне хотелось оглянуться.
А что если мне привиделось?!
Просто очередной кошмар. Может теперь они преследовали меня не только ночью, но и днем.
Но я боялась замешкаться, потерять драгоценное время. Не успеть спастись, пожертвовать драгоценные секунды в пустую.
Я пробежала по деревянному мосту через пруд. Свернула в плотный ряд деревьев. Вдалике виднелась улица с людьми и машинами. Моя цель было добраться до такси. Мне казалось, что свобода так близка!
Я корила себя за слабость. Что начала выбиваться из сил. Бежать медленнее. Активировала скрытые резервы и припускала в спешке дальше.
В какой то момент грузные шаги послышались сзади. Зверь нагонял меня.
Это все реально, не вымысел моего больного воображения.
Рамазан помчался за мной и без сомнений настигал.
В ушах гулко стучал сбившийся пульс. Оглушал. Кроме него и тяжелого топота сзади я уже ничего не слышала. Ни пение птиц, ни шелест листвы, ни звуки такого близкого спасения - машин с улицы.
Вся моя концентрация вертелась вокруг этих шагов, что становились все ближе. Я бежала быстрее. Быстрее. Еще быстрее.
Не смотрела ни под ноги, ни по сторонам. Просто мчалась, подгоняемая дьявольским ветром в спину.
Нога больно зацепилась за корни старого дерева. Я запуталась в длинной юбке сарафана и полетела в зеленую траву. Растянулась ничком. Мягкая рыхлая земля сгладила последствия удара.
Я рыдала в голос, понимая, что только что окончательно проиграла свою жизнь...
Юсупов обошел меня и стал перед моим лицом. Казалось, что он не бежал через весь парк за мной. Таким обманчиво спокойным был рокот его голоса сверху
- Шустрая сучка! Попалась, наконец!
Я захныкала, постаралась отползти назад отталкиваясь разбитыми ладонями от земли.
Рамазан присел на корточки и схватил меня за волосы на затылке. Потребовал этим жестом, чтоб я запрокинула голову и всмотрелась в него.
Он, словно гора наваленных черных камней, грозно сидел передо мной. В нем так пылала ярость, что можно было обжечься воздухом, который он выдыхал трепещущими ноздрями.