Правда, которую Па-Рамессу не хотел признавать, состояла в том, что его отец в последнее время проявлял непонятную нерешительность. Была ли причиной тому болезнь? Иногда в ходе обычной беседы Сети внезапно бледнел и подносил руку к сердцу. Заметил ли это еще кто-нибудь? Па-Рамессу не должен был оставаться в неведении. Возможная кончина отца сначала встревожила, а потом и испугала его.
Молчание собеседников свидетельствовало о том, что они не одобряют его сдержанность.
— Решено, — сказал он наконец. — Мы выступаем.
Текст, составленный первым писцом, был краток: армия Хора выступает незамедлительно и в численности достаточной, чтобы заставить повиноваться мятежников на юге.
— Если ты считаешь, что это необходимо, действуй, — сказал Сети, когда сын сообщил ему о своем решении.
В тот же вечер соправитель Па-Рамессу отдал приказ готовить армию к походу. Через пять дней три сотни колесниц и три подразделения пехоты — подразделения Амона, Ра и Птаха, — насчитывающие пятнадцать тысяч воинов, а также конные копейщики выступили на юг, подняв облако пыли.
Па-Рамессу принял такое же решение, что и его отец, когда отправлялся в Кадеш: никаких женщин в обозе. Теперь он понимал, какой в этом смысл: неудовлетворенный мужчина действует более энергично.
Присланные Хормином наложницы были вынуждены дожидаться возвращения красавца принца. Он ни разу не посетил их до отъезда. Дни Па-Рамессу были настолько наполнены событиями, что ему было не до плотских утех.
Глава 15
«Это настоящая война, светлейший принц!»
Он не знает ни свою страну, ни своих подданных. Таково было первое впечатление Па-Рамессу, когда он столкнулся лицом к лицу с жителями южных областей Египта. Поездка к месту последнего упокоения его предполагаемых предков ничему его не научила; тогда он встречался только с чиновниками и придворными и видел лишь каменные лабиринты, назначение которых — запутать и сбить со следа расхитителей могил. На деле оказалось, что здешние жители совсем не такие, как в Уасете и Хет-Ка-Птахе. Они не желали признавать авторитет царя, потому что сами хотели быть царями. Но что делает государя таковым? Сила и мудрость; боги не воплощаются в глупцах. Рамсес I, подобно Хоремхебу, не был потомком царей, но сумел всем доказать свое превосходство.
Выходит, цель похода — доказать этим мятежникам, что они — глупцы, и не более того.
Па-Рамессу задумался. Время от времени он усилием воли возвращался к реальности, но в конце концов ход его мыслей нарушили громкие крики. Па-Рамессу натянул повод. Командиры, ехавшие по обе стороны от него, тоже остановили лошадей. Сзади послышался скрежет колес колесницы, какой раздается, когда она замедляет ход и ступица трется об ось, потом звук, напоминающий предсмертный визг свиньи, оповестил о том, что случилась поломка. Поломка? Если бы! С правой обочины на дорогу пролился дождь стрел; одна застряла в сбруе впряженной в колесницу лошади, вторая впилась в ее круп. Многие пехотинцы получили ранения… Крики теперь доносились отовсюду.
Лучники засели в плантации конопли, тянущейся справа от дороги. Несколько десятков солдат подошли к каналу для орошения, пролегающего вдоль кромки поля, превратившись в прекрасные мишени для лучников. Поток стрел не иссякал. Судя по траектории, луки были не очень дальнострельные. Один из подручных Па-Рамессу поднял стрелу и стал внимательно ее рассматривать. Камышовое древко было слишком легким, кремневый наконечник достаточно острый, но оперение никуда не годилось. Такая стрела не пролетит больше сотни локтей. Работа любителя, а не мастера.
Между тем армия остановилась. Один из шедших в первой шеренге пехотинцев получил ранение в ногу. Пока искали лекаря, Па-Рамессу окинул взглядом окрестности. Среди полей виднелся большой дом, принадлежавший, вне всякого сомнения, богатому земледельцу. Возможно, одному из зачинщиков мятежа.
— Позовите военачальников Именира и Аамеду! — приказал он.
Стрела упала под ноги его коню, и тот испуганно заржал. Па-Рамессу от гнева стало трудно дышать. Подумать только! Несколько прячущихся в конопле лучников сумели остановить целую армию! Что же будет дальше? Им предстоит изнурительная война с местным населением. Или мятежники полагают, что таким образом могут заставить царскую армию повернуть назад?
Совещание трех военачальников было кратким.
— Поджигайте поле! — приказал Па-Рамессу.
Меньше получаса ушло на то, чтобы поджечь связки сухой травы и политые смолой ветки и забросить их одну за другой в поле. Улетели они недалеко, но огонь делал свое дело, так что оставалось только ждать. Первым результатом стала стена дыма, возникшая между полем конопли и солдатами фараона, которая мешала лучникам целиться. Дым поднялся к небу, стало невозможно дышать. Солдаты отошли от края поля. Па-Рамессу счел, что даже сухие заросли конопли выгорают недостаточно быстро, и приказал окунуть оперение стрел в смолу, поджечь и послать стрелы как можно дальше.