— Да, уж постараюсь. Я буду держаться от него так далеко…
— Это Диабло, брат Мегеры. А вот — Мегера. Ты поедешь на ней.
— Черт бы побрал эту твою Мегеру тоже. Я сяду на нее, если ты засунешь руку Диабло в пасть.
— Да будет тебе, Шелл. Ты же не боишься лошадей.
— Кто тебе это сказал?
Диабло смотрел прямо на меня. Наверное, пытался загипнотизировать. Он заложил уши назад, всхрапнул, угрожающе застучал копытами, выкатил свои налитые кровью глаза и обнажил крупные белые зубы.
— Почему ты не назвал его Белым Клыком? — спросил я у Расса. — Сколько человек он загрыз?
Расс осклабился. Видимо, наш разговор доставлял ему удовольствие.
— Никого он не загрыз. Но ездить на нем — никто не ездит. Не могут. Правда, несколько человек пытались. Калеки…
— Калеками они стали до знакомства с Диабло или после?
— Конечно, после. Последнего Диабло сбросил с седла и врезал ему копытом по голове. Бедняга выжил, но с головой у него с тех пор не все в порядке.
— Странно. Зачем же ты держишь здесь этого убийцу, почему не пристрелишь его?
— Лошадь очень ценная, отличных кровей. Я держу его как производителя.
Бедные кобылы, подумал я. Мы поболтали еще немного, потом Расс помог мне взобраться на Мегеру. К моему удивлению, это было не очень сложно, и прошло все как нельзя лучше. Расс уселся на серого мерина. Шагом мы подъехали к дверям конюшни. Расс спешился и зашел в небольшое помещение, расположенное у выхода. Я видел, как он снял со стойки у стены винтовку, захватил какую-то коробку, судя по всему, с патронами. Потом он вновь уселся в седло, засунул коробку в седельную сумку, а винтовку в кожаный чехол. Странно. Может, он в самом деле собирается пристрелить этого быка? Да нет, все же это, должно быть, розыгрыш, — решил я.
Мы взяли курс на север, ехали сначала шагом, потом перешли на рысь. У меня все шло нормально, правда, я здорово подпрыгивал в седле, не попадая в такт движениям лошади. После двадцати минут этой трясучей рыси я стал всерьез опасаться, что остаток жизни проведу в специальной клинике по лечению травм позвоночника, но тут мы подъехали к примитивному деревянному корралю у подножия невысокого холма. Тут же суетилось с полдюжины худощавых людей, которые, судя по всему, ремонтировали часть ограды. С большого крытого грузовика внутрь корраля полого спускался широкий деревянный трап. Расс спешился и подошел к работникам. Один из них указал куда-то рукой, Расс вновь уселся на своего мерина. — Поехали, — сказал он.
Мы поскакали галопом, то есть галопом поскакал он, а я двинулся рысью. Проехали мы примерно с четверть мили и нагнали стадо коров. Их было голов двадцать и с ними огромный черный бык с жуткими рогами, большущим горбом, выступающим над лопатками, и складками кожи, висящими под шеей.
— Вот он, дьявол, — произнес Расс. — Ребята привели его в корраль, но он разнес прочную мескитовую ограду и удрал. Здоровый как… бык.
— Да уж, это видно, — согласился я.
— Ребята начали ремонтировать ограду и сообщили о случившемся мне. — Расс вынул винтовку из седельного чехла, потом вытащил коробку с патронами, зарядил винтовку, приложил ее к плечу и прицелился.
— Расс, — в ужасе воскликнул я, — не делай этого!
Винтовка издала какой-то негромкий шипящий звук. Он почти не был слышен.
Я молчал, глядя широко раскрытыми глазами на быка и ожидая, что он упадет. Но он и не думал падать. Вместо этого он развернулся и злобно посмотрел на нас. Вид у него был примерно такой же приветливый, как у Диабло. Он свирепо выбрасывал воздух через ноздри и бил о землю своим здоровенным копытом.
Пару минут спустя Расс произнес:
— Ну, скоро он успокоится.
— Еще бы, после того, как ты засадил в него пулю.
Расс взглянул на меня. Вид у него был очень удивленный. Он поднял брови, кривые зубы его обнажились в усмешке.
— Черт побери, ты правда думаешь, что я его застрелил?
— Если я могу верить своим глазам и ушам…
— На, смотри, — Расс кинул мне свою винтовку, и я поймал ее на лету. Потом таким же образом он перебросил мне коробку с патронами. Винтовка на первый взгляд выглядела совершенно обыкновенно. Вроде бы обычное духовое ружье. Но пули были очень странные — калибра.30-.30, оперенные с одного конца и с большой полой иглой на другом конце.
— Ты же не в городе, Шелл, — говорил мне Расс. — Мы, скотоводы, давно используем эту штуку. Это газовое ружье наподобие пневматического, а вместо пуль мы используем вот эти патроны-дротики либо с лекарством, либо с транквилизатором, в зависимости от надобности.
— Ни черта ты мне об этом не говорил.
— Ну, так вот теперь говорю. Многие скотоводы таким образом вводят своим животным сыворотку, лекарства или гормоны. Скажем, стилбестрол — гормон, стимулирующий рост. Коровы от него быстрее набирают вес, и скотоводы внакладе не остаются. Однако я этого не делаю, ведь в мясе могут остаться гормоны. Но мы применяем патроны с транквилизаторами, это такие маленькие пластиковые шприцы. Мы используем их при транспортировке животных, вот, как сейчас.
Я ухмыльнулся.
— Именно такую штуку ты всадил в быка? Одну из этих маленьких ракет с транквилизатором?
— Именно. Теперь в кровеносной системе этого свирепого быка гуляют десять кубиков мепробамата.
— По-моему, теперь он уже не выглядит таким свирепым, — сказал я. Так оно и было. Если прежде он яростно копытил землю, то теперь лишь изредка переступал с ноги на ногу. Он открыл рот и издал рев, но не яростный, как прежде, а скорее похожий на мычание.
— Теперь с ним будет все в порядке. — Расс повернулся в седле, махнул людям, стоявшим у корраля, и добавил: — У ребят с ним больше не будет хлопот. Поехали, я покажу тебе то место, где была убита девушка. А может, умерла, — добавил он.
Это место находилось в двух милях от ранчо на тропе, пробитой и утрамбованной сотнями копыт. Примерно в ярде от тропы, около низкорослого кривого мескитового дерева, я увидел валун с зазубренными краями примерно с фут в диаметре. На нем все еще виднелось темное пятно.
— Вот здесь, — произнес Расс.
— Так-так, единственный камень на двадцать ярдов по обеим сторонам от тропы. Угораздило же ее свалиться именно здесь.
— Если только она действительно свалилась. Черт возьми, ведь она была очень неплохой наездницей. И я уже рассказывал тебе о Мегере.
— Да. Сестре Диабло?
— Именно. Единственно, чем они отличаются, так это белой отметиной на лбу Мегеры. Этим и норовом. Ну и, конечно, полом.
— Верно, — ответил я. Мегера действительно вела себя подо мной вполне прилично. Я неуклюже спешился и огляделся, но ничего особенного не заметил. Полиция и любопытные визитеры затоптали здесь все. Да я, откровенно говоря, и не ожидал что-нибудь обнаружить.
— Все? — спросил Расс. Я кивнул. — Ну, тогда поехали. И должен тебе заметить, что своим внешним видом, я имею в виду твой костюм, ты порочишь наше ранчо. Вот вернемся, я одену тебя более подобающим образом.
Когда мы возвратились в отель, люди шерифа уже приехали. Все прошло на удивление спокойно. Я примерно минут двадцать беседовал с одним из помощников шерифа, толстым, не очень аккуратно одетым человеком лет пятидесяти. На мой взгляд, ему не мешало бы побриться, да и ванну принять заодно. Я изложил ему всю историю, потом кратко записал свои показания. Я ожидал, что мне придется ехать в офис шерифа для более детального допроса, но помощник лишь сказал, что свяжется с Лос-Анджелесом, с капитаном Сэмсоном в управлении, имя которого я ему дал, а потом уже перезвонит мне. Очевидно помогло то, что Карл Купер был личностью, полиции отлично известной. Этот полицейский принимал участие в расследовании обстоятельств смерти Джинни Блэр, и я стал расспрашивать его и присутствующего здесь же другого полицейского о том, что им удалось выяснить. Но ничего интересного они мне не сообщили. Девушка просто свалилась с лошади. Что тут такого необычного? Действительно, что же тут такого? — кротко согласился я.
В начале шестого я уже устраивался в своих новых апартаментах. Расс поместил меня в пятидесятидолларовый номер «Феникс». Он сообщил мне также, что другую «хижину» — «Таксон» — занимает некто по имени Саймон Эверетт, один из троицы тех самых «крутых парней», которые живут здесь уже около года. Двое других были — Тед Грей, вернее, мой старый приятель Тей Грин, и какой-то другой парень, имени которого я не знал, но чьи приметы подозрительно напоминали внешность Фармера. Этим я собирался заняться попозже, сейчас же я любовался своим отражением в большом зеркале в спальне. На мне была желтовато-коричневая рубашка и брюки, широкий ремень, украшенный металлическими бляхами с большой серебряной пряжкой, желтый шелковый платок на шее, концы которого были пропущены через серебряную штуковину, напоминавшую полый коровий череп. На ногах у меня были белые ковбойские сапоги, а на голове — белый же стетсон. Довольно странный и забавный наряд. Но так здесь все одевались. Следовало покориться моде. В другой одежде я выглядел бы здесь так же странно, как девушка в бикини на пляже нудистов. Все бы пялили на меня глаза. А на ранчо за мной и так следило больше глаз, чем мне бы хотелось. Поэтому уж лучше выглядеть, как ковбой.