Вице адмирала Алексеева начало войны тоже не радовало. С наблюдательного пункта флота открывался великолепный вид на внешний рейд, и на маневрирующие в море русские и японские корабли. Когда японцы приближались к берегу на достаточное расстояние, то раздавался исполинский грохот. Это расположенная ниже его НП батарея "Электрического Утеса", выбрасывала в их сторону пять 10-ти дюймовых снарядов. Кроме грохота каждый раз над батареей поднималось плотное облако белого дыма. Адъютант вице адмирала, лейтенант фон Бок еще вчера записал в своем блокноте: "Генералу Белому, капитану Гобято. Срочно перевести "Электрический утес" на бездымный порох." Мда-с, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.
Вице-адмирала тревожило отсутствие известий от "Варяга" с "Корейцем". Блокированный в Шанхае "Манжур" смог послать сообщение по телеграфу. А вот от Руднева с Беляевым пока ни слуху, ни духу. Конечно, хотелось бы верить в лучшее, но судя по событиям прошлой ночи, они вполне могли стать жертвой японского коварства. Скорее всего, они погибли при внезапной ночной атаке японских миноносцев, и даже крейсера "Чиода", стоящего на том же рейде. Ну и что, что нейтральный порт, от злобных японских макак, напавших на русский флот без объявления войны, можно было ожидать всего что угодно.
Война началась крайне неудачно, кроме отсутствия "Варяга" с "Корейцем" в Порт-Артур не пришли несколько пароходов с военными грузами, а это значит, что, скорее всего, они захвачены в Желтом море японскими крейсерами. Повреждены два новейших броненосца, и хоть новый, но уж успевший устареть по своим тактико-техническим характеристикам "Паллада". Да и оставшиеся в строю корабли маневрировали крайне неловко, а стреляли в основном мимо. Сказались урезанные умниками под Шпицем средства на проведение учебных стрельб и на дальние походы. Хотя, в этом случае виновны не они, а министерство финансов, которое в приступе скопидомства экономит на всем, что можно. Вчерашние маневры и стрельба показали прекрасно все недостатки. Позор!
В этот момент Всевышний вроде бы услышал пожелания вице-адмирала Алексеева. "Электрический утес" в очередной раз выбросил в сторону японских броненосцев пять плотных дымных султанов. Алексеев поднял бинокль к глазам, и успел увидеть вокруг второго по счету корабля в колонне четыре высоких всплеска, и сильный взрыв на самом броненосце, аккурат между трубами. Секунду спустя поврежденный японский корабль окутался густыми клубами белого как молоко пара. Накрытие, да еще и с прямым попаданием, явно пробиты паропроводы. Молодцы утесовцы, порадовали!
Полуденное "явление" в небе над Артуром вице-адмирал Алексеев тоже видел, но не придал ему большого значения. Ум его в этот момент был занят совсем другим. Он лишь перекрестился, и три раза прочитал "Отче наш". К сожалению, многие наши адмиралы и генералы, в отличии от японских, не страдали приступами крайнего рационализма. А зря. Русские же матросы и солдаты на верках, в минуты передышки яростно спорили между собой, какой из архангелов почтил своим присутствием битву? Накал споров чувствительно сбивало присутствие японцев, и необходимость вести по ним огонь. Шли вторые сутки войны.
Из-за чрезмерной занятости и сосредоточенности друг на друге, никто не заметил появление на поле сражение новых игроков, которые отнюдь не собирались оставаться в этом деле статистами, и намеревались исполнить "а капелла" такую музыку, что ею заслушался весь мир.
Я стою на главном командном посту ракетного крейсера "Москва". Передо мной полубак с надстройкой, на которой установлены какие-то странные аппараты. По бортам попарно, находятся пусковые контейнеры того самого оружия, что одним ударом уничтожило "Асаму", и которое, по словам капитана 1-го ранга Остапенко, легко отправило бы на дно самый мощный броненосец. Но наши потомки сказали, что такое смертоносное оружие надо приберечь, и поэтому "большая дубинка" подождет другого случая. Сразу за надстройкой видна полусферическая носовая башня крейсера, первая, и единственная.