Устал я с ними. Когда иду домой с друзьями, объясняю про подводные камни школьного обучения.
— Учитель не должен ставить оценку от фонаря! Есть жёсткие правила. Особенно ясные в математике…
Далее объясняю элементарное. То же самое, что говорил у директора. Как оцениваются письменные работы и устные ответы.
— Понимаете? Жёстко всё! Если Петровна не сделала мне ни одного замечания, значит, ниже пятёрки не имела права ставить. Потому что отсутствие поправок с её стороны означает, что мой ответ идеален.
— Тогда Нелли нам завышает оценки, — задумчиво произносит Катя, — она постоянно нас поправляет…
— Не завышает, — пинаю в сторону урны попавшуюся по дороге алюминиевую банку. — Она, во-первых, больше по произношению работает, а во-вторых, мы давно программу обогнали. Уже сейчас мы можем сдать экзамен за весь школьный курс, и никто ниже четвёрки не получит. Она просто не имеет права ставить кому-то четвёрку за темы девятого или десятого класса.
— Mais oui… — непроизвольно Катя переходит на французский. Мы на русском говорили, с нами гвардейцы, которые не копенгаген, а знать им тоже надо.
И эти люди борются за звание дома образцового быта высокую успеваемость, — продолжаю думать уже дома, возясь с обедом. Наверняка за уровень успеваемости полагаются какие-то плюшки и успешным учителям и администрации. И зачем стрелять себе в ногу? Что там мне в позапрошлой жизни рассказывала мама?
В сердце чуть кольнуло, на секунду замираю. М-да… если в предыдущем варианте замена была, то в нынешнем приходится туго. Хм-м, детский организм физиологически нуждается в матери? И до каких пор? Быстрее бы пубертатный период, когда даже нормальные дети иногда бросаются на родителей.
По всем признакам эта пора не за горами. Уже ловил себя на том, что нравится смотреть на ножки мадемуазель Нелли. Ладно, вернёмся к нашим баранам. Мама была учительницей, поэтому кое-что знаю. Есть процент успеваемости, когда считаются все положительные оценки, начиная от тройки, а есть качество знаний. Вот оно! Качество знаний оценивается как отношение пятёрок и четвёрок ко всем оценкам! Бляха! Получается, Петровне наплевать, четверка в статистике успеваемости равноценна пятёрке. Так, вот где собака порылась…
А вот как учитывается количество отличников, я не в курсе. Так-то по итогу начальной школы большая половина класса получила похвальные листы, как круглые отличники. Лилию не могли не отметить за такой результат, но, возможно, это не регламентируется. Точно, не могут феноменальные результаты регламентироваться. Их просто никто не предусматривает.
Вернёмся к нашим баранам, — возобновляю размышления после того, как покончил с борщом и приступил к компоту, — вернее, к нашей овце по имени Людмила Петровна. Или как она себя назвала? Курица?
Эта стервозная курица может безболезненно для себя опустить весь класс, понаставив четвёрок вместо пятёрок. Интересно только, зачем? Впрочем, поди пойми этих баб, особенно стервозных.
— Кир, дегаж! (отвали)… — валяюсь на диване с планшетом, но Кирюхе обязательно надо на меня влезть.
Согласно распорядку дня у меня сейчас размышлизмы. Какая у нас нонче тема? О, почему развалился Союз! Прошвырнёмся…
Через полчаса отваливаюсь и мотаю головой. Пошли вы все нахрен! На десять человек двадцать мнений. Одно стало ясно, чтобы понять почему, надо хорошо знать внутреннее устройство коммунистической империи. А как его изучишь? Если жизнь простых людей прозрачна и очевидцев до сих пор полно, то откуда брать инфу, что там на верхних этажах творилось? В правительстве, Политбюро, ЦК? Как строились отношения с национальными республиками? Чёрт ногу сломит в этой драке бульдогов под ковром.
И есть в моих попытках ловушка. Слишком у меня хорошая память. Она автоматически вберёт в себя весь мутный информационный поток, в котором рациональных золотых песчинок порядка тысячных долей процента. Перегружу мозг, и ради чего? Нафига мне в голове мусорный полигон? Срочно надо научиться забывать! При этом не заиграться, а то начну пропускать учебный материал.
12 сентября, двор.
Сегодня пытались тренировать Обормота и не безуспешно. Перепрыгивать препятствия он научился, с горки тоже катается. Зимой будет здорово.
Сами тоже набегались и напрыгались.
На балконе квартиры Колчиных четверо мужчин курят и прохлаждаются. Благословенное время года, когда не жарко и настоящего холода нет.
— Ну, твои сыновья и выдали! — Пыхает дымом лысоватый и круглобрюхий мужчина.
Папахен довольно хмыкает. Друзья расспрашивают, откуда ноги растут.
— Мужики, не ноги, а очень красивые ножки, — интригует папахен. Курящие и уже засмолившие друзья мгновенно заинтересовываются. Старший Колчин ведёт рассказ о сногсшибательной француженке, которую повезло заполучить старшему сыну.
— Гм-м, я бы и сам в язык ударился, будь у меня такая училка, — мечтает папахен.
— В тебя сынок пошёл! — гогочут друзья.
— Ага. Через пару месяцев стал болтать, как парижанин. Ну, и младший за ним потянулся. А Витька вдруг взял и стал с ним только по-французски болтать…
— Да, дети быстро впитывают…
На кухне беседуют дамы за обновлением блюд стола. День рождения Вероники в разгаре.
— Ника, я прямо завидую на твоих деток, — заявляет одна подруга, полноватая дама, потряхивая осветлёнными кудряшками. — Это ж надо! В первый класс только пошёл, а уже стишки на французском так бойко нарезает.
Вероника Павловна рдеет от гордости.
— А пасынок твой что, по-русски совсем не говорит? — Спрашивает другая подружка, худенькая брюнетка цвета воронова крыла. Тоже крашеная, такого радикально чёрного цвета даже у цыганок не наблюдается.
— Почему? Говорит, — слегка кривится Вероника. — Только, когда Кирюши рядом нет. Говорит, что при нём нельзя, будто бы языки начнёт путать… врёт, наверное.
— Не врёт, — вступает в разговор симпатичная шатёнка. — Где-то я слышала, что так и надо язык учить. Повезло тебе с пасынком, Ника.
Всякое выражение стирается с лица мачехи. Не знает она, как реагировать на похвалу в сторону ненавистного Витюшки.
Мне не надо при этом присутствовать, чтобы знать, о чём говорят гости с родителями. Нетрудно представить. Сегодня суббота и мачеха решила справлять свой день рождения именно в этот день. А что, удобно! Мы приходим из школы и с корабля на бал, празднично обедаем уже с гостями. Пусть малость позже, но бутерброды с икрой под жареную курятину хорошо идут. И газировки, по которой фанатеет Кир, хоть залейся.
И когда гости, одарив именинницу подарками, врезали по второй рюмке, в дело вступили мы с Киром. Не зря же я его дрючил три вечера.
— От нас тоже подарок! — Объявляет Кирюха, влезая на стул и привлекая всеобщее внимание. Мачеха настораживается. Объявляет брат, потому как я в его присутствии частично немой.
Четверостишие, которое выпаливает братан, почти не ошибаясь, производит на гостей ударное впечатление. Оно же на французском.
— Посвящается маме! — И после залп а-ля Пари:
Nous avons pu tous deux, fatigués du voyage,
Nous asseoir un instant sur le bord du chemin —
Et sentir sur nos fronts flotter le même ombrage,
Et porter nos regards vers l’horizon lointain.
И сразу перевод по моей команде: «Анкор, ан рюсс!».
— Тютчев! — Объявляет Кир и декламирует. На этот раз без ошибок. По-русски же…
Устали мы в пути, и оба на мгновенье
Присели отдохнуть, и ощутить смогли,
Как прикоснулись к нам одни и те же тени,
И тот же горизонт мы видели вдали
Брательник мой получает свою долю славы, восхищения и восторгов. Маменька и её подружки бросаются его тискать, мужчины, громко комментируя, тут же сочиняют тост. Всеобщее веселье получает дополнительный толчок. То, как я встаю и раскланиваюсь во все стороны, никто не замечает. Но главный-то кто на этом празднике жизни? Правильно, я. Кто научил Кира языку, кто заставил выучить стихотворение? Так что я — продюсер, режиссёр и прочая, прочая. Но главная слава всегда достаётся исполнителям, такова се ля ви, ничего тут не поделаешь.