Хёгжим
Тьма и ничего больше. Я была окружена беззвучной пустотой, в которой царил сплошной мрак.
«Раннвейг!» — мое имя полоснуло своей громкостью уши, как лезвие бритвы. — «Раннвейг, спаси нас…»
Голос разделился надвое, потом натрое, а вскоре это был хор: женский, мужской и детский. Их дребезжащие голоса накрыли меня, словно девятый вал. Стало страшно. Я преодолела сковавший меня ужас и пошла дальше, в пустоту. Не знаю, был ли то час или день, но я наконец увидела свет. Слабый, но ясно видный в этой полной отчаяния темноте. Вой голосов преследовал меня и сводил с ума. Я рванула вперед, вложив последние силы в этот забег к свету. Оказалось, что это окно. Оно не имело ни рамок, ни стекла, но я не могла пройти сквозь него. Я просто прилипла к невидимой стене, как светляк к лампе. По ту сторону происходило что-то безумное. Голоса стихли.
То была комната какого-то замка. Пол был затоплен кровью. Я слышала, как она пахнет. Ее чавканье от шагов. Шандорна. Вся в крови, все такая же вечная и красивая. По щекам ее ручьем лились слезы, был слышен шепот, который я еле могла различить.
«Еще не твое время, мальчик», — лишь услышала я.
Она стояла в центре комнаты и рыдала, держа чье-то бездыханное тело на своих руках: юноша, чьего лица я не видела.
На полу лежало еще несколько трупов: пара женщин и несколько маленьких детских тел. Я зажала рот руками в немом ужасе. Было дурно от одного вида и запаха.
«Ты такого не заслужил, юный принц», — голос моей сестры дрожал, а лицо ее исказилось в страшной гримасе, в которой читались безмерные горе, сочувствие и гнев. Она была похожа на мать, потерявшую единственного сына. Королева теней положила юношу на пол в еще горячую кровь. Она говорила что-то на языке, похожем на песнь, что я слышала в степях. От того, что голос Шандорны содрогался, казалось, будто она проклинает кого-то, потому становилось еще страшнее слушать ее речь.
Дверь в комнату открылась с треском. Кто-то ее выбил. На пороге стояла женщина. Она была небольшого роста, на лицо ее падала тень, я не могла разглядеть, как следует, кто это. Одета в изорванное и запачканное платье. В руках ее была коса, огромная. Лезвие было в крови, а на зубьях его красовались уродливые кусочки плоти и ткани.