— Нет, конечно, нет. Вынесли телевизор, микроволновую печь, магнитофон, ружье Николаши, царство ему небесное. Именное ружье. Красивое. Да, еще четыре бутылки шампанского, зарядное устройство от мобильного телефона, выкрутили лампочки и вдобавок украли средство для мытья посуды и зубную электрическую щетку.
— Средство для мытья посуды и зубная щетка?
— Да, «Фэйри». У меня в голове этот факт не укладывается.
— А зарядник, зубная щетка и лампочки укладываются? А мобильник не взяли?
— Видишь ли, Гошенька, мобильный телефон я ношу с собой. На всякий случай. Что происходит, ума не приложу.
— Полная фигня. О, пардон, тетя. Шмотки, в смысле вещи, взяли? — Илларион подлил себе заварки.
— Нет, ничего не тронули.
Илларион вскочил из-за стола и зашагал кругами.
— Ерунда, абракадабра. На кой черт вывинтили и унесли лампочки, тапочки? Неужели бомжи поработали?
— Милиция сначала тоже так решила. А у меня и предположений никаких нет.
— Тетя, а вы милицию все-таки вызвали? — спохватился Илларион.
— Да, сразу же. Они составили протокол, подсчитали сумму ущерба и уехали. Посоветовали мне поменять замок на двери. Очень спешили. Говорят, дел много. Я, разумеется, вызвала слесаря. Он мне все поменял.
Илларион помотал головой и попросил разрешения закурить.
«Черт знает что. Трагикомедия. Фарс. Главное, палку не перегнуть. Побольше сочувствия. Поэнергичнее».
— А деньги? Они украли деньги?
— Гошенька, милый, денег в доме нет. Совершенно. — Тетушка закатила глаза и развела руками.
— Тетя Вася, но я вас, честно говоря, плохо понимаю. Если все это произошло в четверг, то почему вы сказали мне по телефону, что вас ограбили сегодня? — спросил Илларион.
— Потому что сегодня меня ограбили повторно. Вероятно, ворам что-то очень понравилось, и они вернулись сюда, чтобы довести дело до конца. Ха-ха. — Василиса Аркадьевна демонстрировала неувядающий оптимизм.
— Тетя!
— Ах да, я забыла! — Василиса Аркадьевна лукаво улыбалась. — Самое смешное, что когда милиция собралась уезжать, то они зашли к дворнику, чтобы допросить его. Направились сразу в чулан, где он держит лопату, метлу и все самое необходимое для своей работы. А в чулане этом лежит огромный пакет, набитый вещами, украденными из моей квартиры. Телевизор, зарядник, ружье. Но вот всего остального нет.
— Минуточку, я запутался, это когда произошло?
— В четверг, милый. Три дня назад. Мне вернули телевизор, ружье и зарядник. А сегодня меня ограбили второй раз. И на этот раз я навсегда лишилась телевизора и зарядника.
— А ружьишко? — полюбопытствовал Игнатьев.
— Ружье я отвезла еще в четверг к Зиночке на дачу. У них круглый год кто-нибудь живет там. Зиночке я полностью доверяю. Да и дачи наши рядом.
Василиса Аркадьевна загрустила.
Илларион молчал и хмурился.
— А сегодня милицию вызывали?
— О, да. Они приехали с собакой, милое животное взяло след. Собака буквально рвалась с поводка. Милиционеры убежали вместе с собакой. И вот их нет. Я в полном одиночестве. Переживаю. Гошенька, что делать?
Классический вопрос.
Илларион отличался сообразительностью. Встрепенулся и моментально ответил:
— Тетя Вася, я вас сегодня же увезу на дачу к Зиночке. Весна, воздух, лес! Что в городе делать? Вам необходимо отдохнуть. А я присмотрю за вашей квартирой. И побеседую с милицией.
— Гошенька, милый, холодно еще. Рановато на дачу уезжать. Но что ты думаешь об этих ограблениях?
— Думаю, что бомжи. Первый этаж, соблазнительно для них. — Игнатьев пожал плечами. — Я за всем пригляжу, тетя Вася, не волнуйтесь. Собирайтесь потихоньку, я на дачу вас отвезу. Обогреватель возьмем, не замерзнете. Если вы будете жить на даче, то и мне, и вам будет спокойнее.
— Гошенька, а как же зарядник?
— Купим зарядник по пути.
Мария Сергеева задумчиво смотрела в окно. Сияло солнце, и первое по-настоящему летнее тепло заставляло радоваться всю окрестную зелень и живность. А в душе пели птички.
Мария прикидывала, какие еще модели, кроме уже отобранных в коллекцию, она сможет представить на выставке во Франции. О Париж, о Ницца! К птичкам присоединились звонкие колокольчики. Вот он, настоящий успех.
Но скольких усилий и затрат он стоил? Да, без труда не вынешь и рыбку из пруда. При этом, конечно, иногда бывает очень весело.
Мария вспомнила, как две недели назад она заполняла анкету в рекламном агентстве, которое занималось тем, что продвигало студию Сергеевой во Франции.
Ей ужасно хотелось принять участие в международном вернисаже в Ницце. И чтобы попасть в число приглашенных, пришлось обратиться в дорогое рекламное агентство, которое гарантировало Машке попадание в этот заветный список. Денег было истрачено немало. Нервов тоже.
Вся эта сложная суета требовала неимоверных усилий как со стороны самого агентства, так и со стороны жаждущей принять участие в вернисаже в Ницце.
Три месяца Мария жила в подвешенном состоянии, затем ситуация стала проясняться — приглашение она все-таки получит. После длительных электронных и телефонных переговоров было наконец подписано предварительное соглашение. Оставались разные мелкие согласования. Но, как выяснилось чуть позже, еще не все нюансы были оговорены.
Марию вызвали в рекламное агентство и предложили заполнить специальную анкету. Машка растерялась, но тут же подавила в себе страх и отважно принялась за дело.
Слава богу, что анкета была на английском, а не на французском языке. Это значительно упрощало все дело. Хотя упрощало не до конца.
Дело в том, что иностранными языками Мария не владела. «Сколькими языками владеете? Тремьюми?» — «Да, примерно так».
Английский язык она, конечно, понимает и в исключительном случае может даже объясниться. Что это должен быть за случай, Машка так и не смогла придумать.
Она решила не усложнять и по каждому пункту советоваться с директором рекламного агентства — Димой, который был кровно заинтересован в таком заказчике, как Мария.
Он принимал ее лично в своем офисе и производил впечатление интеллигента, умницы и полиглота как минимум. Очки в тонкой металлической оправе, ухоженная борода и обаятельная улыбка.
— Так, это понятно, имя, фамилия, это я могу, — радовалась Мария. — Дим, а вот написано «джендер», это что, надо подчеркивать? — Машкины брови насупились.
— Мария Юрьевна, это слово означает пол человека: женский или мужской, вы нужное отметьте. Вам подсказать?
— Ну и сволочь вы, Димочка. Нет, подсказывать не надо, «вумен» я знаю, — самоуверенно ответила Машка и продолжила исследование анкеты. Наступила тишина. Мария внимательно вчитывалась в иностранный текст, шевелила губами и молча ставила галочки.
«Так, а вот следующий пункт — „адюлт“. Ну, это мне понятно», — радостно подумала Машка. И размашисто подчеркнула «ноу».
«Конечно, „нет“, и только „нет“, никаких адюльтеров за границей, я же работать еду, а не романы крутить. Вот любознательные иностранцы!»
Так потихоньку Мария добралась до последнего пункта анкеты и облегченно выдохнула:
— Все, все заполнила. Дим, возьми, проверь. — и Машка протянула Дмитрию свою анкету.
Он быстро просмотрел результаты напряженной работы Марии и вздохнул.
— Надо переписать, Мария Юрьевна.
— Это почему? — насторожилась Сергеева.
Дмитрий пожал мощными плечами и ухмыльнулся.
— Да у вас тут ошибочка. «Адюлт» переводится как «взрослый человек», и соответственно надо было отметить — «да», а вы отметили — «нет». Следовательно, вы — несовершеннолетняя гражданка и…
— Господи, а я была уверена, что речь об адюльтере. — Бешеный хохот Машки заразил и рекламщика.
Анкета была заполнена повторно и уже без ошибок. Дмитрий собрал все бумаги в папку и обратился к Сергеевой:
— Вот теперь все в порядке. А вы, Мария Юрьевна, не расстраивайтесь.
По пути в свою студию она пришла к выводу, что времени на лингвистику у нее нет совсем.