***
Люди кричали, поднимали бокалы, со мной первым чокались. Мне не стоило так много пить сегодня, и тем более не в пабе. Но после часовой лекции, которой моя мать пытала меня днём, подробно расписывая причины, по которым я должен присмотреться к ваттенголдской принцессе, я поставил перед собой цель, сделать остальную часть дня мутным пятном. Либо утопиться в пиве, или же сброситься с городского моста.
— Остановись, пока не поздно,— Лукас тихонько предупредил. — Там до хрена мобильников, направленных в нашу сторону. Ты ведь не хочешь давать Её Высочеству повод?
Говнюк.
Я даже не посмотрел на брата, когда сказал ему "отвали". Зато взглянул на своего личного секретаря, лишь для того, чтобы увидеть, как он еле заметно кивнул в знак согласия. Хоть я и был взбешён от того, что сказал брат, но Паркер почти всегда был прав. Единственный раз я оступился в Америке, когда был на вечеринке братства, и в чертовски пьяном состоянии сдружился – лучшего слова и не найти – с несколькими дамами, которые без раздумий продали видео прессе. Вскоре меня вызвали домой, чтобы там Великая Княгиня смогла обрушить на меня свой гнев и множественные угрозы. По словам матери, я был не лучше парней с острова (которые, как я понял, были из Англии, хотя могли просто называться островными парнями), и она не собирается мириться с тем, что я смешал репутацию семьи с грязью.
Не обращая внимания на то, что я только что буркнул своему брату, Паркер незаметно отодвинул в сторонку мой недопитый стаут – пятый за ночь. Именно тогда я заметил Леди Отем Хорнаф Бойркзунд, подходившую к нашему столику в тот момент, когда мой секретарь благоразумно предположил, что нам пора идти: каблуки во все пять дюймов, длинные светлые волосы и самодовольная улыбка, украшавшая её не в меру пухлые губы.
— Так-так, — растянул Лукас, когда она подошла к нам. — Посмотрите, что вылезло из своего гроба. Явилась, чтоб высосать из нас жизнь, Отем?
Эта дама и мой брат не особо ладили друг с другом после разрушительных и краткосрочных отношений, которые развивались быстро и никуда не вели. Отем желала обходным путём стать принцессой, что ей так и не удалось после того, как она узнала, что Лукас абсолютно не был готов остепениться, не говоря уже о моногамии. Глянцевые журналы наперебой сообщали о разрыве, пока Великая Княгиня не нашла способ закрыть эту тему.
Я не был самым большим поклонником Отем, но долг и правила этикета повелели мне встать, чтобы поприветствовать её, не зависимо от того, был я ей рад или нет. В мою сторону были направлены воздушные поцелуи, в её сторону – реальные. Я пробормотал:
— Прекрасно выглядишь сегодня, Отем.
Я практически услышал то, как за моей спиной Лукас закатил глаза в самые глубины подкорки головного мозга.
— Вы как будто еле на ногах стоите, Ваше Высочество.
В ней не было кокетства или ложной скромности, что я ценил. Я жестом пригласил её присоединиться к нам. Лукас нехотя сместился к краю белого кожаного дивана, чтобы освободить ей место. Напротив меня брови Паркера поползли вверх, сигнализируя о его готовности извлекать меня из нежелательной ситуации. Будучи друзьями с детства, я не мог представить себе более преданного доверенного лица или работника.
Паб наполнился шумом, сотовые телефоны теперь были направлены не на меня, а на Лукаса с Отем.
Мы махнули официанту, чтобы подошёл.
— Что Вас привело сюда сегодня? — спросил я вежливо.
Она наморщила носик.
— Свидание.
Официант наклонился вперёд, чтобы принять её заказ, его глаза загорелись, когда он оглядывал её выдающиеся части фигуры. Лукас спросил ровным голосом:
— Ты показала ему своё истинное лицо, любимая?
Она проигнорировала его сарказм и переместила одну длинную ногу поверх другой, облокачиваясь на спинку дивана.
— А ты везунчик, — сказала она мне. — Сам можешь выбирать, кого хочешь, а не быть таким как все мы, таскаясь на паршивые свидания.
Многозначительный взгляд был брошен в сторону Лукаса. Он испепелил её глазами в ответ.
А что сделал я? Я рассмеялся ей в лицо. Взял и... засмеялся. Я заливался смехом чёрт знает, как долго. Лукас пробурчал что-то насчёт того, чтобы взять себя в руки, а Паркер снова подал знак официанту. Отем разглядывала меня так, будто поставила мне диагноз "белая горячка", а мой хохот лишь усиливался, и я ничего не мог с этим поделать.
Быстро оплатив счёт, Паркер встал, отряхивая воображаемое волокно своих джинсов.
— Ваше Высочество, мне следует напомнить Вам о встрече рано утром.
Лукас тоже встал, похлопывая нашего общего друга по спине.
— Зов долга, братишка.
— Останься, — промурлыкала Отем. — Обещаю тебе гораздо лучшее времяпрепровождение, чем какая-то скучная встреча.
Я сразу поднялся на ноги. Вот дерьмо, пятый стакан точно был лишним для меня.
— Ты невероятна, знаешь об этом? — прошипел Лукас своей бывшей. Прежде чем она успела ответить, он с Паркером повели меня к дверям. Люди шептались вокруг нас, сотовые телефоны были направлены в нашу сторону, вне сомнений, ловя каждое движение. Брат тихо сказал:
— Знаешь, а ведь из Отем получилась бы ещё одна Великая Княгиня Бритта?
От этой мысли меня чуть не вывернуло наизнанку.
— Соберись, — лицо Лукаса было непроницаемым, в то время как вокруг нас кружили камеры и телефоны. — Ты попал. Из-за этого Волчица сядет на своего любимого коня. О чём ты только думал, Крис?
О том, как я устал быть Принцем Совершенство.
Глава 3
Эльза
— Точно нет.
По крайней мере, так я услышала слова Шарлотты, но так как её карапуз визжал прямо в микрофон, я не могла быть уверена. Я отодвинула телефон от уха, но даже буфер в несколько дюймов воздуха не заглушил этот рев.
— Лотти, по-хорошему тебя прошу, дай Дикки соску, пока я не оглохла.
По-моему, она прокричала:
— Что? — но дитя в эту секунду взревело подобно сирене воздушной тревоги.
— Дай ему соску! — мой собственный голос был пугающе пронзительным. Слава богу, никого больше не было в моём кабинете, а то я, скорей всего, была похожа на сумасшедшую, орущую в телефон.
— Я не дам моему ребёнку соку! — крикнула она в ответ. — Он пьёт молоко!
О, пресвятая...
— ПУСТЫШКУ, ЛОТТИ! СУНЬ ЕМУ В РОТ!
— МОЙ РЕБЁНОК НЕ ГЛУПЫШКА!
Она однозначно не досыпает, раз даже забыла, что соски называют пустышками.
— Где Джозеф?
Дикки перешёл на децибелы.
— КТО?
— ТВОЙ МУЖ.
— КТО?
Я повесила трубку и вызвала машину. Так как осталось всего два дня до отъезда в Калифорнию, то кричать в трубку было не тем, чем я хотела заниматься. Я лучше приду к ней и покричу при встрече.
Когда я приехала, то обнаружила Шарлотту совершенно измотанной, её волосы были уже не такими безупречными, одежда смята и запятнана тем, что, я могла только предположить, являлись испражнениями ребенка, спящего у неё на плече. Он тихонько икал, в то время как она легко и ритмично похлопывала по его спинке.
Я открыла рот, но она зашипела на меня. Тогда я села и стала ждать, пока крошка лорд Дикки не был передан няньке, на которой я настояла. Она и ее муж полагали, что вместе они смогут сами справиться со своим ненаглядным счастьем, но с работой Джозефа в Парламенте и её – быть моим личным помощником и, по совместительству, личным секретарём – они быстро смекнули, что сказать легче, чем сделать.
Даже сейчас Шарлотта Нордгрен делала всё, что было в её силах. Как правило, она управляла моим существованием с лёгкостью и изяществом военного генерала. Я могла пересчитать по пальцам одной руки моменты, когда она теряла легендарное хладнокровие с кем-либо в моём присутствии. Но вот появился маленький человечек, который высосал из неё душу и оставил вместо неё ходячего зомби, потому что Шарлотта, которую я знала, никогда бы не стала так нагло шипеть на меня.