Однажды, когда они шли бок о бок, неся ящики на корабль, Кэрн спросил:
– Почему ты оставил свой лагерь, Гаррош?
Гаррош поправил груз на своем плече.
– Я никогда не планировал там оставаться. Зачем, когда Крепость Песни Войны была так близко?
Кэрн окинул взглядом Дом Вождей и башню.
– Тогда зачем что-то строить?
Гаррош не ответил, а Кэрн не стал допытываться и дал ему время подумать. Про Гарроша можно было сказать многое, но молчаливым молодого орка уж точно никто бы не назвал. Он заговорит… рано или поздно.
И верно, вскоре Гаррош произнес:
– Мы построили все это, когда высадились. Сначала все шло хорошо, но затем из тумана вышел противник, с каким мне еще не приходилось сталкиваться. Как я понял, тебе по пути они не встретились, но, признаюсь, я думал, что они могут вернуться.
Могучий противник, осадивший самого Гарроша?
– Что же это за враг, столь досаждавший тебе?
– Их зовут квалдирами, – начал Гаррош. – Клыкарры думают, что это рассерженные духи убитых врайкулов.
Кэрн переглянулся с шагавшим рядом тауреном Мааклу Призывающим Облака. Тот был шаманом и, взглянув на Кэрна, кивнул. Никто из отряда Кэрна никогда лично не сталкивался с врайкулами, но вождь слышал о них. Они напоминали людей, если только люди могут быть ростом выше тауренов, с кожей, иногда покрытой льдом, а иногда будто сделанной из металла или камня. Во всяком случае, они точно были крупнее людей, жестокие и могучие. Кэрн не испытывал беспокойства, когда его окружали духи, но только если то были духи тауренских предков. Их присуствие приветствовалось. Однако старого быка тревожила мысль о том, что здесь водились призраки врайкулов. Призывающему Облака, очевидно, тоже сделалось не по себе.
– Они приходят, когда туман сгущается. Клыкарры говорят, туман помогает им обрести форму, – продолжал Гаррош. Похоже, сам он в это не верил. К тому же в его голосе звучали странные нотки. Неужели то был… стыд? – Они вселили ужас во многих моих воинов. Их натиск был настолько силен, что нам пришлось отступить к Крепости Песни Войны. У меня получилось отбить это место только когда пал Король-лич.
Молодого орка вновь захлестнул стыд. Не потому, что он видел «призраков», если они действительно ими являлись, но потому, что был вынужден бежать от них. Неудивидительно, что Гаррош не любил говорить о том, почему он оставил свой лагерь – место, к которому был привязан и которым гордился.
Кэрн нарочно отвел взгляд от сердитого Гарроша, приготовившегося защищать свою честь, посмей хоть кто-нибудь упрекнуть его в трусости.
– Плеть не появляется у этих берегов, – добавил Гаррош, словно оправдываясь. – Похоже, даже им не нравятся квалдиры.
Что ж, раз квалдиры до сих пор на них не напали, Кэрна все устраивало.
– Крепость Песни Войны стратегически расположена лучше, – вот и все, что сказал таурен.
Кэрн распрощался с Саурфангом в полдень второго дня. Он крепко сжал руку старого орка. Гаррош мог сколько угодно шутить о тишине и спокойствии, ожидавших местный гарнизон, но реальность обещала оказаться совершенно иной. Саурфангу наверняка будут являться призраки, пусть даже лишь в его воспоминаниях. Глядя в глаза верховного воеводы, Кэрн понимал это, и он знал, что орк тоже все понимает.
Кэрн хотел снова поблагодарить его, как-то поддержать, похвалить за успешно выполненное предприятие. За то, что он смог вынести такую ношу. Но Саурфанг был орком, а не эльфом крови. Он не нуждался в щедрых комплиментах и многословных речах. Они были ему неприятны.
– За Орду, – просто сказал Кэрн.
– За Орду, – ответил Саурфанг. И этого было достаточно.
Бойцы из последних частей армии Песни Войны, собравшиеся уходить с Нордскола, взвалили свое оружие на плечи и двинулись на запад, через каменоломню, в сторону равнины Назама.
Как и каждый раз до этого, плотный туман сомкнулся вокруг них. Кэрн не чувствовал в нем ничего сверхъестественного, но, по его собственному признанию, он был воином, а не шаманом. К тому же ему не доводилось испытать то, что перенесли бойцы Гарроша, или видеть то же, что видели они. Но таурен знал, что злые духи существуют.
В тумане они двигались медленнее, но никакие необыкновенные противники не собирались на них нападать. Однако когда они вышли на берег к ждавшим их маленьким лодкам, Кэрн замедлил шаг. Он почувствовал… нечто. Таурен принюхался к холодному влажному воздуху и повел ушами. Потом напряг свои старые глаза, вглядываясь в мутный туман, но увидел лишь слабый силуэт корабля. Сначала одного… Затем двух… Трех…
– Квалдиры! – проревел Гаррош.