— И это значит либо её закрепили магически, либо… — надоело молчать директору, — либо краска из-за моря. — закончил Живис. — В составе найдены раковин трёхсот сорока семи различных ракоподобных. — целитель протянул лист бумаги Иоэнелю, а затем подождав пока магистр начнет пробегать глазами по нему, закончил: — … и никаких следов магии.
— Крайне любопытно, уважаемый Жиловис. Хорошо, как придёт в себя — предупредите, и проводите после этого в мой кабинет. Я буду там. И да, если у меня будет комиссар Хайрен, не поддавайтесь на провокации моего секретаря, а лучше сразу тепепортируй.
— Да, уважаемый директор. Я все понял. Могу быть свободен?
— Да, конечно, но до того момента как наша девушка проявит признаки сознания.
Живис склонил голову в знак согласия.
— Не прощаемся с вами, Живис Итори. — и Иоэнель скрылся в портале.
Выйдя из стационарного портала в своем кабинете, Иоэнель медленно подошёл к окну. Хорошая погода и свежий воздух после грозы всегда помогал думать. И думать было над чем. «Девушка. Она почти сутки не приходила в себя. Страшно представить что эти одержимые с ней делали. Огромная сила сдерживающей пентаграммы, поглощающие магию наручники, не возможность шевелиться, что исключает дополнительно магическое сопротивление жертвы. Выжигание памяти — заклинание, используемое для искоренения информации с неопределенным радиусом. Маг после такого лишается силы или ее части (попробуй что-то сделать, если никогда не знал и не умел пользоваться магией). Но для девушки, не владеющей магией — это приравнивается к убийству. Мозг отмирает и жить можно только на грядке. Для чего?»
Чтоб больше сконцентрироваться, Иоэнель сложил руки на груди. В центральные ворота Академии въехала карета. Из окна ректор увидел, что карета направлялась к общежитию. «Ну да, через неделю открытие учебного года и семьи студентов отправляли сначала багаж и слуг, чтоб к началу года их любимые детки жили „как дома“. Праздник Начала Стихий всегда красивый. Все факультеты вместе проходят парадом по двору Академии, далее сбор в главном зале и торжественное объявление о начале учебного года. „Разноцветный“ парад стихий. Отвлекся. Праздником занимаются преподаватели, так что об этом есть кому думать.»
Иоэнель подошел к столу. Обойдя к креслу, оперся руками. Так.
«Самое интересное в том, что в городе такой девушки точно нет. Странно…все очень странно и не понятно.»
В дверь постучали. Послышался недовольный тон секретаря в лице леди Смоуз о том, что я занят. Вредная, но очень ответственная женщина. Дверь открылась, и я знал, кого там увижу. Хайрен. Как всегда стильно, хоть и не при параде. Закрыв за собой дверь, коротко поклонился и кивком поприветствовав друга предложил сесть в кресло напротив. Усевшись удобно в свое законное кресло и подождав комиссара, в ожидании посмотрел на мага огня.
— Ну как успехи с отчетом?
— Весьма интересно. — туманно ответил Хайрен.
— Я весь во внимании.
— Так сразу? Где же хваленое эльфийское гостеприимство, ну или хотя бы эльфийское вишневое? — насмешливо спросил комиссар.
— Все будет, дорой друг, как только я ознакомлюсь с отчетом. — спокойно сказал лорд директор.
Согласившись, Хайрен достал из-за голенища сапога свиток и положил перед ним на стол.
— Прочитаешь или в устной форме?
Взяв в руки свиток и покрутив его, пришел к выводу, что читать ничего не хочется.
— Рассказывай.
— Допрос ничего не дал, — и шумно выдохнув воздух, продолжил, — обычные исполнители. Мера предосторожности в виде всего того что мы видели была принята на всякий случай.
— На всякий случай?! Такая затрата энергии и средств на всякий случай?! Или они не знали что делают?!
— Перестань нервничать. Я сам в это б не поверил, если б не присутствовал на допросе. Но один из них перед смертью сказал, что у них получилось и теперь они стали сильнее.
— И что же у них получилось? — откинувшись на спинку кресла и растирая переносицу пальцами, лениво спросил лорд.
— Ничего внятного. Просто сказал, что у них получилось. Сам не могу понять, как такое возможно.
Хайрен поднялся с кресла и пошел к столику расположенному между двух окон. На нем стоял графин с водой. Налив себе стакан жидкости, и выпив его тремя глотками, налил новый. Поле этого с новым полным стаканом развернулся, задержав взгляд в окне и поворачиваясь, продолжил: