Обитаемой частью Египта издавна была только узкая долина по берегам Нила, вокруг которой простирались пустыни: с запада — песчаная Ливийская, а с востока — каменистая Аравийская.
Необходимые для выживания в этих условиях ирригационные работы сформировали неповторимую древнюю цивилизацию.
Здесь впервые при строительстве наземных и пещерных храмов, пирамид, зиккуратов, некрополей, дворцов, царских резиденций, других сооружений, обладавших подавляющей колоссальностью и лаконизмом архитектурных форм, были решены проблемы создания ансамблей, включавших в себя произведения архитектуры, скульптуры и живописи, разработаны идеи организации пространства, монументальности и пропорций.
По свидетельству Диодора Сицилийского — автора "Исторической библиотеки", написанной в I веке до нашей эры, одна из древних столиц страны — город Фивы имел в окружности 140 стадий (опираясь на результаты наших исследований, мы можем предположить, что это были 144 стадии), то есть 25 километров, у него было 100 врат, через которые к храму бога Амона и дворцам стекалось множество паломников.
В городе было водохранилище — "священное озеро", росли священные рощи, в которых пальмы с обнаженными стволами и остролистой развесистой кроной производили сильное впечатление.
Большой храм Амона в Фивах, более известный под названием Карнакского храма, заслуженно считался одним из чудес света, так как в монументальности архитектурных форм и в гигантских абсолютных размерах он не имел себе равных.
Карнакский храм вместе с соседними малыми храмами составлял систему ансамблей, различных по расположению и размерам, а если учесть, что и Луксорский храм, лежавший на расстоянии около трех километров от храма Амона, был связан с ним специально построенной аллей сфинксов, то станет понятным размах этой замечательной композиции.
Карнакский храм создавался постепенно, рос с востока на запад, то есть от святилища в сторону Нила, на берегу которого была построена специальная пристань.
В процессе строительства один за другим вырастали пилоны, появлялись дворы и колонные залы, и в результате тысячелетнего развития храм приобрел прямоугольную строгую форму почти четыреста метров длиной.
Зрителей, подходивших к храму Амона со стороны нильской пристани, встречали входные пилоны, поднимавшиеся из земли подобно несокрушимым скалистым утесам на высоту сорока трех метров.
Перед пилонами высились гигантские мачты, окованные золотыми листами, а через раскрытые двери, висевшие на бронзовых петлях, открывалась анфилада дворов и зал.
Естественная оптическая перспектива всегда сокращает предметы, но здесь перспективный эффект обострялся ритмическим сокращением расстояний по главной оси, и зритель, стоявший перед первым пилоном, ощущал беспредельную глубину анфилады.
Большой квадратный двор храма начинал собой анфиладу внутренних пространств.
Двор был залит солнечным светом, так как колоннады стояли только у стен, а центральная ось отмечалась свободно стоящими колоннами.
Но когда зритель проходил через второй пилон, то попадал в совершенно иную обстановку. Это был так называемый Большой гипостильный зал.
Блеск солнца сменялся здесь полутьмой, так как только центральный проход освещался через высоко прорезанные решетчатые окна, в то время как боковые стороны зала были лишены естественного освещения. Вся территория зала, занимающая более пяти тысяч квадратных метров, была заполнена колоннами.
Колоссальность этих каменных масс вызывала в зрителях ощущение благоговения.
Гипостильный зал Карнакского храма внушал трепет перед божеством, особенно во время торжественных молебствий, когда между стволами колонн при свете факелов и в дыму благовоний жрецы проносили золотую ладью Амона — реликвию храма.
Впечатление дополнялось цветовым решением зала. Обилие ярких разноцветных рельефов обогащало интерьеры, а синий потолок с золотыми звездами и парящими змеиноголовыми коршунами напоминал в полутьме ночное звездное небо.
Чем дальше двигался зритель по продольной оси Карнакского храма, тем меньше становились по высоте преграждавшие путь пилоны и теснее залы, и наконец в далеком и почти темном небольшом святилище при свете пламени блистала золотая ладья Амона. Так, в результате ритмического убывания размеров залов, их освещенности и убранства достигались сильнейшие архитектурные эффекты.
На левом берегу Нила вдоль высоких ливийских гор тянулись дворцы и храмы.