С этой точки зрения вполне логична, но далеко не безупречна, а если говорить прямо, то просто ошибочна позиция российского руководства и в отношении событий в Югославии: недвусмысленная поддержка дезинтеграционных процессов, односторонних явочных шагов республик по выходу из федерации. Это выразилось не только в морально-политическом сочувствии, но и в официальных действиях. Я имею в виду поспешное дипломатическое признание республик, объявивших о своей независимости, когда разумнее было бы побудить республики к урегулированию их отношений с федерацией и другими членами путем политических переговоров.
Столь же поспешными были действия и некоторых западных держав по дипломатическому признанию новых югославских государств. Политические средства урегулирования отношений между республиками по имущественным, территориальным, гуманитарным вопросам еще далеко не были к этому времени исчерпаны, конфронтация между ними обострялась. В таких условиях дипломатическое признание республик, выходивших из федерации, означало одностороннюю поддержку их позиций по всем вопросам и осуждение позиций другой стороны.
Невольно возникало сомнение: а не было ли здесь пристрастности со стороны некоторых стран Запада, выборочного отношения к югославским республикам, преимущественной заботы о тех, кто поближе к Западу? Это – опасная политика. Ведь такой соблазн в отношении республик Югославии и Балкан мог появиться (в какой-то мере появился) и с юга – со стороны мусульманского мира, да и с востока – со стороны России. Ясно, что к добру такая политика привести не могла.
Действия сербского руководства были направлены на то, чтобы сохранить федерацию, удержать другие республики в ее составе. Осуждать такое стремление, я думаю, нет оснований. Другое дело, была ли у сторонников федерации программа ее обновления, способная ответить на потребности времени и интересы народов, ведь сохранение статус-кво было просто невозможным.
Когда же стало ясно, что федерация в прежнем виде обречена, возник вопрос о территориально-этническом размежевании. Сербия попыталась удержать территории других республик, населенные этническими сербами. Их насчитывается более 2 млн. Это вызвало противодействие. Особенно сложной и запутанной оказалась ситуация в Боснии и Герцеговине, где развернулось кровопролитное трехстороннее противоборство.
Очень трудно дать однозначную оценку событий в Югославии, в частности действий сербского руководства. С одной стороны, вызывает понимание неравнодушие к судьбам людей, оказавшихся жертвами распада единого государства, чужаками на той земле, на которой они проживали испокон веков, стремление взять их под защиту. С другой – неприятие попыток достичь этих целей с помощью насилия, применения оружия, приведших к ожесточенной войне с многочисленными человеческими жертвами и труднопредсказуемыми последствиями.
Военное решение проблем Югославии не имеет перспектив. Это относится не только к действиям противоборствующих сторон, но и к применению военных санкций со стороны мирового сообщества. Шансов на успех у них нет, но еще более усложнить и запутать обстановку они могут.
Выход из югославской трагедии один, как бы сложен он ни был, – прекращение кровопролития и недопущение его в будущем, поиск политических решений на основе разумного компромисса, примирение народов.
Глава четвертая. Фидель
Республика Куба была самой молодой социалистической страной. Кубинская революция одержала победу спустя 10 лет после образования Китайской Народной Республики и 40 лет после российского Октября.
Первоначально она носила антиимпериалистический, национально- демократический характер и напоминала многие другие освободительные движения стран Латиноамериканского континента. Лишь после разгрома контрреволюционной экспедиции в заливе Кочинос Фидель Кастро провозгласил кубинскую революцию социалистической. Это заявление было бурно встречено темпераментными кубинцами.
Советская поддержка острова Свободы была живой и заинтересованной: подтверждалась ленинская теория мировой социалистической революции как процесса отпадения от цепи капитализма все новых и новых слабых звеньев. Кубинская революция подавалась как первая социалистическая революция в Западном полушарии, причем в одном из самых уязвимых и чувствительных для империализма мест: в «подбрюшье» Соединенных Штатов, в регионе повышенной революционной активности, насыщенном острыми противоречиями.
В результате компромиссного выхода из поставившего мир на грань катастрофы карибского кризиса Куба на какой-то период была ограждена от прямого вооруженного вмешательства. Тем самым возникли более или менее благоприятные условия для мирного развития революции, в том числе для решения созидательных экономических и культурных проблем, которых у Кубы было хоть отбавляй.