В конце прошлого года складывалось ощущение, что Кадар серьезно обдумывает вопрос о своем уходе, но с февраля сего года после возвращения из отпуска он начал целеустремленно вести дело к упрочению своих позиций. В связи с подготовкой к партконференции (13-75 мая с. г.) он провел опрос членов Политбюро по поводу состава будущего руководства: 2/3 членов Политбюро якобы высказались за то, чтобы он остался на своем посту. Наблюдается взрыв активности Кадара: встречи с секретарями Будапештского горкома, рядом первых секретарей областных комитетов партии, руководителями промышленных и сельскохозяйственных предприятий, готовятся встречи с профсоюзами.
Для тональности его последних высказываний характерно повторение того, что в стране кризиса нет, обстановка не такая уж плохая. Он обвиняет средства массовой информации в необоснованном пессимизме и настроениях безысходности, в отношении предстоящей конференции Кадар предостерегает от больших ожиданий. По-видимому, Кадар не желает отходить от дел в качестве обанкротившегося политика, решил связать себя с волной нового обновления политики партии, а потому отодвигает решение главного вопроса.
Венгерский руководитель уже не чувствует перемен в настроениях общества и партии. Его речи изобилуют повторением прописных истин, а собеседники говорят, что не слышат от Генсека ничего нового, что он не способен провести обновление политики партии, но не хочет признать этого.
По мере ухудшения экономической обстановки, а вероятнее всего, так и произойдет, авторитет Генсека будет падать, а недовольство в стране нарастать. В связи с этим представляется необходимым, используя предстоящие поездки в Венгрию Рыжкова и Яковлева, провести работу до предстоящей в мае партконференции таким образом, чтобы способствовать осознанию венгерским руководством всей сложности и ответственности переживаемого момента. Высказать в ясной и отчетливой форме мысль, что складывается явное отставание партийного руководства от реального хода экономического и социально-политического развития и что оно может иметь далеко идущие последствия для венгерского общества и ВСРП. Можно было бы по доверительным каналам высказать Кадару мнение о том, что такая ситуация ничего хорошего не сулит и лично ему.
Одновременно следовало бы в приемлемых формах продемонстрировать политическую поддержку т. Гросу и некоторым другим венгерским руководителям. Заказать у т. Гроса статью к национальному празднику ВНР (4 апреля). Опубликовать в «Правде» статью Я. Береца о подготовке конференции ВСРП. Регулярно информировать Политбюро и секретарей ЦК ВСРП по вопросам перестройки. Все это, конечно, можно было бы сделать в тактичной форме, неукоснительно соблюдая принятые нормы отношений между нашими партиями.
В. Медведев».
Привожу эту записку с пониманием того, что от некоторых ее пассажей отдает старым духом ответственности за дела в других странах. Уж очень велико было желание довести до руководства остроту и переломность момента, помочь сдвинуть дело с мертвой точки. Ознакомившись с моей запиской, Горбачев поручил В. А. Крючкову, тогда зампреду КГБ, съездить в Венгрию и, пообщавшись с Кадаром, вникнуть в обстановку.
Почему Крючкову? Да потому, что еще с давних времен, когда Крючков заведовал венгерским сектором Отдела ЦК, у него сложились очень близкие личные отношения с Кадаром. По существу, секретов между ними не было. И с тех пор Крючков сохранял эту привязанность.
Впечатления Крючкова, который помимо Кадара встречался и с другими венгерскими друзьями, подтвердили вывод о критической ситуации, о назревшей необходимости обновления в Венгрии политического руководства. Большинство людей, входивших в его высший эшелон, считало, что без Кадара такие перемены не осуществить и новому руководству без него пока не обойтись. Он должен передать власть и в то же время остаться в составе руководства.
Поездка Крючкова положила начало целому раунду контактов между руководителями наших стран. Но они осуществлялись в рамках треугольника: Кадар – Горбачев – Грос, с участием Рыжкова, Яковлева и моим.
В начале апреля в Москву приехал работник Международного отдела ЦК ВСРП Дьюла Тюрмер. Встретившись с Яковлевым и мной, Тюрмер сообщил, что его поездка предпринята с ведома Кадара для конфиденциальной консультации. В ходе же беседы венгр ссылался главным образом на поручения Гроса, с которым перед отъездом у него состоялся продолжительный разговор. В основном то, что сказал Тюрмер, совпадало с информацией Крючкова, но с некоторыми акцентами, исходящими, как мы поняли, от Гроса.