- Кир, как у тебя получается так тихо подкрадываться? - Финогенов, резко развернувшись, широко улыбнулся.
- Послужишь и не такому научишься, брат. Ты забыл, что я тебе говорил по поводу подружек до армии? - Кирилл в момент стал серьёзным и, скосив глаза, взглянул на друга.
- Это не то, - Толик хохотнул. - Познакомься, это Таня, у нас дружеские отношения. Тань, - он приобнял девушку за плечи, - ты его не бойся. Кирюха только дембельнулся, никак к нормальному общению не приспособится.
- От такой дружбы потом дети получаются, - Антонов поднялся и подошёл ближе, цепко осматривая замершую школьницу. - Не мала ли с парнями дружить?
- Кир, хорош, - Финогенов нахмурился. - Она мой друг, как и ты.
- Ладно, не злись, - парень поднял руки. - Прости, брат. И ты извини, малая, - он улыбнулся Тане. - Шучу я.
- Ну и шутки у вас, - девушка вспыхнула.
- Исправлюсь, - Кирилл усмехнулся. - Что ж, Танюха, друзья Толика и мои друзья.
- Я и не думал, что у вас получится что, когда в армейку уходил. Да и о себе не думал… Ты в меня верил, как никто другой, - Финогенов повторно наполнил стопку и выдохнул: - За Таньку. За молодость.
- Мужиком будь, брат, - Кирилл похлопал Толика по плечу. - Не ломайся. Ты ещё сопли на погоны получишь, я знаю.
- За Танюхой присмотри, ладно? Хмырь тут к ней один подкатывает, здоровый бычара, и не глядит, что она малолетка. Совсем страх потерял!
- Не боись, в обиду не дам, - Антонов улыбнулся. - Сберегу малую, обещаю. Вернёшься, замуж её отдадим за нормального пацана. Подрастёт как раз, пора будет.
- Спасибо, Кир.
- Своих не бросаем. Толька, - Кирилл пристально посмотрел на друга, - я в тебя верю, запомни это и никогда не забывай. По совести живи, она не обманет.
- Я же тогда… Чёрт, - Щербатый снова достал сигарету из пачки и закурил. - Бес попутал, брат, не иначе. Держался ведь, как и остальные. Нет баб, ну и ладно. Не на медсестру ж лезть! Она, конечно, сговорчивая и до мужиков охочая была, но меня от одного её вида в дрожь бросало, хотя, каюсь, чуть не сдался. А тут чахлик этот подвернулся, салага, вертлявый, дерзкий. Ты говорил по совести жить, вот и не дала она мне сдать его, когда запалил, как он с прапором нашим, ну… тесно общается. Сам ему, естественно, навешал за непотребство, но никому ни слова не сказал. Знал бы, что он потом как с цепи сорвётся, обходил бы стороной. Не знаю, чего он ко мне прицепился, но прицепился как клещ. Проходу сучонок не давал. В общем, сдался я, нагнул его и закрутилось. Так закрутилось, что во вкус вошёл, - Толик прикрыл глаза. - Не мог я тебе этого сказать! Не мог! - глубоко вдохнув несколько раз, он продолжил: - Земляк он наш был, так что после дембеля припёрся ко мне, и у нас опять завертелось. Нормальным парнем оказался, хоть и голубком. Лёнькой зовут. Я почти пятнадцать лет с ним путался. Другие тоже были, но ни к кому никогда не возвращался, кроме него. Он из меня своими руками вылепил то, что теперь есть. И бабы были, только не складывалось всё никак. Сам знаешь, какая у меня проблема. Так и кочевал туда-сюда, - Финогенов открыл глаза и посмотрел на фотографию друга. Затянувшись, он выпустил сизый дым в воздух, и снова начал говорить: - А сейчас я вроде как остепенился. Сам не верю, что так получилось. Лёнька познакомил с одним из своих любовников, таких же, как я, а тот сразу подкатил, не растерялся. Долго мы с ним воевали и сошлись в итоге. Прикипел я к нему. Не думал, что когда- нибудь с мужиком дальше койки зайду. Упёртый он, доказать решил, что и такое бывает. До сих пор доказывает изо дня в день. Вот, - Щербатый затушил окурок о подошву и выкинул его за оградку.
- Признался и полегчало. Не отпускало меня это, брат. Чувствовал себя паршиво из-за того, что врал тебе и не договаривал. Ты не думай, я майки розовые носить не стал. Не из этих я полубаб. Сам таких не выношу. Я просто живу, Кир. Живу тем, что есть, как умею, - хруст сухой ветки под чьей- то ногой заставил Толика обернуться. Увидев Дмитрия, проходящего по тропинке между могилами и озирающегося по сторонам, он выругался под нос и окликнул его: - Иди сюда.
- Еле нашёл тебя, - Сизов поспешно подошёл к нему, придержав на входе калитку, и плюхнулся рядом.
- Зачем ты здесь?
- Познакомиться хотел, - мужчина улыбнулся уголками губ и перевёл взгляд на фотографию Кирилла. Некоторое время он молчал, а потом быстро заговорил: - Я так много слышал о тебе, что просто не мог не прийти. Мне Татьяна ориентиры дала, но я всё равно тут запутался. А этот, - он кивнул на обалдевшего Финогенова, - даже не сказал, что к тебе поедет. Как ты его терпел, а? Мы с ним, конечно, не так давно знакомы, но я успел оценить степень его твердолобости.
- Дим, я рассказал, - тихо прошептал пришедший в себя Щербатый.
- О, - Дмитрию не нужно было ничего объяснять, он прекрасно понял, о чём говорит любовник.
Собравшись с духом, он выпалил: - Раз такое дело, я тебе пожалуюсь, Кирилл. Я у этой сволочи третий день борща прошу, а он меня щами травит! А мои котлеты, значит, его не устраивают! И ещё он, оказывается, ревнивый. Не по делу ревнует! У меня парень закурить попросил, а наш Толечка его взглядом распотрошил, расчленил и закопал! Это нормально? И такое не раз и не два было. Монстр какой-то!
- И никого я не закапывал, - Толик скосил глаза в сторону, будто речь вообще не о нём.
- Не верь ему. Врёт! - Сизов отмахнулся. - Кир, ты знаешь, как он жениха сестры мучает? Он загонял бедного Пашку со своей зарядкой и пробежками. На пацана смотреть страшно!
- Да этого доходягу ветром уносит! Брал бы с Олега Ромкиного пример! - возмутился Щербатый.
- Нашёл с кем сравнить! И не мешай мне общаться! В следующий раз один приеду. Всё Кириллу расскажу.
Посмотрел на серьёзное выражение лица любовника, Финогенов засмеялся. Ему стало так легко на душе, будто с неё тяжёлый камень сняли. Эта болтовня Дмитрия расшевелила в нём что-то. Обычно, предаваясь воспоминаниям на могиле друга, он не мог избавиться от давящего чувства вины, что это он, а не Кир должен лежать в земле, и это вгоняло в хандру. Но сейчас, сидя рядом с разбушевавшимся Сизовым, понимающим его состояние, как никто другой, и пытающимся как-то смягчить это, он осознал, что можно сколько угодно корить себя, но ничего уже не изменишь.
Кирилл не думал о себе, закрывая друга. Он просто не мог поступить иначе. Жизнь близких была для него дороже собственной. И если бы на его месте оказался Толик, он поступил бы точно так же и не хотел бы, чтобы его лучший друг потом винил себя. Жизнь виновата.
- Дим?
- М?
- Я сварю сегодня борщ.
- Обещаешь?
- Ага.
- А рыбу мою по новому рецепту попробуешь?
- А это обязательно?
- Да!
- Хорошо, - обречённо вздохнул Щербатый.
- Кирилл, он при тебе обещал! - Дмитрий победно ухмыльнулся, подмигнув изображению на памятнике.
- Ты на машине?
- Конечно.
- Поехали домой.
- Угу, только надо по дороге за жратвой для Дика заехать.
- А я и забыл.
- Ты вообще о собаке не заботишься!
- Началось, - Финогенов закатил глаза. Убрав в пакет чекушку и пустую стопку, он присел на корточки возле могилы и улыбнулся: - Пока, брат.
- Оградку подкрасить надо, а то облупилась, - Сизов огляделся. - В следующий раз приедем и займёмся обязательно.
- Из тебя бабка мастера на все руки сделала.
- Знаешь, с бабой Глашей по-другому не прокатит.
- Это точно.
Переговариваясь, они шли по узкой тропинке к выходу с кладбища, такого спокойного и тихого.
И только внезапно поднявшийся слабый ветерок нарушал эту тишину, шелестя в кронах деревьев и шепча еле слышное: «Бра-а-ат».