Я борюсь с рыданиями, пока дверь женского туалета не захлопывается за мной. Запираюсь в кабинке и опускаюсь на унитаз, пока слезы льются ручьем.
Я знала, что будет больно. Знала, что это будет ошибкой, но также знала, что мне нужно было доказать свою правоту.
Я не игрушка, с которой он может играть, когда ему нужно причинить кому-то боль или выплеснуть сдерживаемое разочарование.
Опускаю голову на руки и плачу обо всем, что, как я надеялась, мы сможем найти снова, но теперь знаю, что этого никогда не произойдет, потому что, насколько я понимаю, для нас с Лукой все кончено. Я была серьезна в том, что сказала. Между нами все кончено. Это конец. Остается только надеяться, что я смогу так же легко все забыть.
Я все еще держу голову на руках, а трусики спущены до лодыжек, когда спустя некоторое время дверь открывается и знакомый голос произносит мое имя.
— Дайте мне минутку, — прошу я, дрожащим и слабым голосом.
Вытирая щеки, смахиваю слезы, хотя уже знаю, что это мало поможет мне выглядеть более прилично. Как я собираюсь вернуться на работу сегодня вечером, одному богу известно.
Натянув трусики, я пытаюсь привести себя в порядок, насколько это возможно, прежде чем открыть дверь и предстать перед Браем.
— Ты же знаешь, что это женский туалет, верно? — язвительно замечаю я, но моя шутка проваливается, потому что в ту секунду, когда он смотрит на меня, его единственная реакция — нахмуриться и сделать шаг ко мне, как будто он собирается обнять меня.
— Нет, пожалуйста, — умоляю я, откидывая назад плечи и вдыхая глубокий, успокаивающий вдох.
— Пейтон.
— Нет. Не смотри на меня так. Я не какая-то благотворительность, Брай, — огрызаюсь я, не в силах справиться с состраданием в его глазах, когда понимаю, что сама во всем виновата.
Это должно было произойти. Нам нужен был этот последний момент. Но это не значит, что позволить этому случиться и взять то, что он мне задолжал, не стоило дорогого.
— Что случилось?
— Мы закончили. Он ушел.
— Ты не выглядишь так, будто просто сказала ему уйти. — Отрывая взгляд от раковины, я ловлю его взгляд в зеркале через плечо.
— У нас были незаконченные дела. — Мой голос срывается от эмоций, и я подношу пальцы к припухшим от поцелуев губам, вспоминая, каково это было, когда он прижимался к ним.
— Тебе стоит пойти домой. Пораньше лечь спать.
— Я не могу, Брай. Мне нужно закончить смену.
— Там тихо. Я скажу Джулиану, что ты приболела и я отправил тебя домой.
— Нет, тебе не нужно...
— Пейтон, — рычит он. — Это было не предложение.
Он смотрит мне в глаза, приподнимает брови, и я понимаю, что он не позволит мне выйти обратно в зал.
— Отдохни, соберись с мыслями и возвращайся завтра свежей.
Завтра... Вторник. Боже, мне действительно не нужно это снова.
Сердце замирает от того, что я уже знаю о завтрашнем дне и о том, чего от меня ждут за моим «любимым» столиком.
В животе тяжелеет от ужаса.
Согласие на эту работу было ошибкой. Я не такая. Но думая о чаевых, засунутых в лифчик, даже после тихой смены, вспоминаю, зачем я здесь.
— Хорошо, — наконец соглашаюсь я, зная, что завтра вечером мне придется выложиться по полной.
— Хорошо. Тебе нужно, чтобы я тебя проводил?
— Н-нет. Я в порядке. Не мог бы ты просто... не мог бы ты убедиться, что он ушел. Не думаю, что смогу снова встретиться с ним сегодня.
— Конечно. Я приду и дам тебе знать, если возникнут проблемы.
— Спасибо, Брай. Я очень ценю это.
Парень мягко улыбается мне, а затем, крутанувшись на каблуках, выходит из комнаты.
Брай — хороший человек. Я понятия не имею, как он здесь оказался. Уверена, у него есть своя история, но он держит ее в секрете, а я знаю, что лучше не лезть туда, куда не нужно.
Я мою руки и обливаю лицо холодной водой, не обращая внимания на то, в каком состоянии нахожусь, а затем, высоко подняв голову, выхожу из туалета.
— Все чисто, — окликает Брай из главного бара, когда видит, что я выхожу.
— Спасибо, — говорю я еще раз, прежде чем проскользнуть по коридору и скрыться через заднюю дверь.
Как только ступаю в темноту, я чувствую его.
— Ты, наверное, издеваешься надо мной? — бормочу я себе под нос, роясь в сумочке в поисках ключей от машины в надежде, что смогу быть быстрее его.
Но это бесполезно. Мне никогда не обогнать его, и мы оба это знаем.
— Подожди, пожалуйста, — умоляет Лука, шагая за мной, хотя и не подходит настолько близко, чтобы дотронуться до меня, что не может не радовать.
— Я имела в виду то, что сказала, Лу. Между нами все кончено.
— Я знаю, просто...
Это поражение в его тоне заставляет меня повернуться, и я тут же жалею об этом, когда снова смотрю в его глаза.
— Мой отец в городе, и я...
Все мое тело содрогается от его признания.
— И что, Лу? Ты думал, что придешь сюда и отыграешься на мне.
— Нет. Мне нужно было...
— Мне все равно. — Я вскидываю руки вверх в разочаровании. — Мне плевать на то, что тебе нужно, и уж точно плевать на твоего отца. Пусть он сгниет в аду, мне все равно. — Что-то мелькает на его лице, но это происходит слишком быстро, и у меня нет сил анализировать это прямо сейчас.
— Пейтон, пожалуйста. Прости меня, ладно. Мне чертовски жаль.
— Слишком поздно, Лука. Ты должен был подумать об этом, прежде чем запирать меня в домике у бассейна в выходные.
— Да ладно, все было не так уж плохо, правда? — Он делает шаг ко мне, но вскоре останавливается, когда все мое тело напрягается от гнева.
— Да, Лука. Было плохо. Ты ничего не можешь сделать или сказать, чтобы изменить ситуацию к лучшему. Я была глупа, когда думала, что здесь можно что-то спасти.
— Пи, — рычит он, снова двигаясь ко мне, но я не могу этого вынести.
Я знаю, что не могу позволить ему прикоснуться к себе. Это слишком опасно.
— Я не уеду из города, — говорю я ему, прежде чем он успевает сделать хоть малейшее предложение. — Мне нужно быть здесь. На меня полагаются люди.
— Пейтон, я даже не... — Я поднимаю руку, прерывая его.
— Я не буду тебе мешать, — обещаю я, открывая дверь машины и садясь на водительское сиденье.
— Нет, пожалуйста. Я просто хочу поговорить. Мой отец, он...
— Ты потерял всякое право на «просто поговорить», когда назвал меня лгуньей и отвернулся от меня, Лука. Слишком поздно.
Захлопнув дверь, я быстро щелкаю замок на случай, если он решит попытаться вытащить меня, прежде чем завести двигатель и нажать на педаль газа.
Позади меня взлетают камни, когда я проношусь мимо Луки, заставляя его отпрыгнуть с моего пути.
Мои руки дрожат, когда я вылетаю со стоянки. Даже не помню, посмотрела ли я, свободен ли перекресток. Наверное, да, потому что не сижу в покорёженной машине.
Мое сердце все еще колотится, а глаза горят от слез, которые я отказываюсь проливать после того, как бросила его вот так.
«Он это заслужил», — говорю я себе.
— Привет, милая. Ты рано вернулась, — говорит тетя Фи, когда я захожу на кухню и вижу, что она что-то делает на своем ноутбуке.
— Посетителей мало и Брай отправил меня домой пораньше.