- Нет.
Сдавленно выдохнул.
- Ну куда ты пойдёшь, в общагу? В трущобы эти? Давай хоть в гостиницу отвезу, если здесь не хочешь. Есть люкс в Интуристе, там...
- Блядей своих по гостиницам вози! - крикнула прямо в лицо и в новом приступе истерики замолотила, не глядя – по его лицу, по плечам и рукам. – Боярскую свою, вози! Пусти меня, слышишь? Я всё равно уйду! Не удержишь!
Он поднялся.
- Ладно. Пусть к матери, если хочешь. Но тогда я сам тебя отвезу!
- Нет!
- Значит, я просто закрою тебя здесь! – уже в бешенстве рыкнул он, и сорвал с крючка ключи. И я поняла, что ведь так и сделает.
- Стой! – поднялась, машинально подхватила с полочки сумочку. – Хрен с тобой, поехали!
Ночь, дороги пустые, куда ни плюнь – мигающие жёлтые... А он еле плетётся. Глянула на спидометр – сорок. То-то мы уже полчаса как едем, а ещё даже не полпути. И это при том, что днём он редко когда ниже сотни топит. По городу.
Сначала молчал. Одну за другой смолил свой «Парламент» и искоса поглядывал на меня. Магнитола тихо, на границе слышимости, играла что-то незнакомое, вынимающее душу, хотя вроде и не медляк... Потом попытался положить ладонь на моё колено – я дёрнулась, вжимаясь в свою дверь – и тут же убрал. Побарабанил по рулю. Совсем выключил музыку.
- Это Климыч. – Голос ровный, но насквозь пропитанный смертельной усталостью. - Он завод отжимает. И весьма успешно, потому что хорошо подготовился. Потому что я скорее на самого себя подумал бы, чем на него. Потому что друг... Был. С правом подписи и полным пониманием теневых схем. Всё ж через него делалось, и во многом с его подачи. Мы же с самого первого дня вместе. – Вздохнул. - И если бы только завод... – Снова закурил. - Олежка не поленился, подстраховался - по всем фронтам такой хуйни наворотил, и так красиво приурочил к отжиму, что я не знаю, за что и хвататься-то теперь. То ли сливать деревообработку, чтобы хоть как-то с остальным совладать, то ли сделать ставку исключительно на завод – там ведь реально золотое дно, и если продолжать рыть его дальше – через экспорт, через госзаказ и расширение производства, то и нахер ничего остального не надо... Но блядь, как выбрать, это же... Я часть жизни на это променял, восемь грёбанных лет говна и крови. Как выбрать?
Я по-прежнему смотрела в окно. Не хочу. Не мои проблемы. Сам говорил – не лезь.
- Мне без Боярской сейчас никак, Люд.
Я фыркнула. Дебил. Если уж ты Климыча проебал, то за этой сукой и подавно не уследишь.
- Она ведь мне Климычем за последний год весь мозг вынесла. А я не верил. – Усмехнулся. – Я, блядь, у него за каждый её наезд напрямую спрашивал, по-пацански, а он ржал и все стрелки обратно на неё переводил. И вот ему-то я верил, потому что как раз незадолго до этого отворот ей дал. Ну... в личном. Думал, мстит. А когда с землёй под храм херня началась – вообще чуть не выгнал её сгоряча. По всем признакам крысу чуял, с друганом Олежкой, блядь, советовался. – Снова усмехнулся. – А по итогу, под московскую крышу меня именно Боярская и вывела. И если бы не это – кто знает, может в СИЗО бы сейчас куковал. С долгосрочными перспективами.
- Но не выгнал же! - не выдержала я. – Несмотря на советы близкого друга!
- Правильно. Я ж подловить её хотел. Да и от каналов сначала отрезать надо было, рабочие схемы обновить. Незаметно. Понимал, что как только рыпнусь – она зубами драть будет, но без боя не сдастся... А вышло так, что воевал не с тем... Понимаешь?
Я понимала, не дура. И поэтому была отчаянием в чистом виде. И пустотой. Он действительно без неё не вывезет. Не то, чтобы это его оправдывало, но открывало мне глаза. Хватит уже хорохориться. Счёт ноль - сто. Сиськи безнадёжно проигрывают мозгам. А любовь вообще нервно курит в сторонке.
Снова полились слёзы. Тихо, но нескончаемым потоком. Я отворачивалась к окну так, что шею щемило, и хотела только одного – в норку. В безопасную, знакомую, понятную. И пусть она убогая, гнилая и смрадит безнадёгой. Она – дно, да. Но именно это мне сейчас и нужно. Опора.
Едва тормознул у общаги, я сразу попыталась выскочить – но дверь оказалась заблокирована.
- Обещай, что не будет глупостей, вроде блядства из мести, - попросил Денис. Мне ужас как захотелось фыркнуть, но я сдержалась. - И нам обязательно нужно будет поговорить. В принципе, я готов сейчас, и если ты...
- Нет!
Он ведь всё правильно сделал. Отпустил домой, настоял на сопровождении, растянул дорогу почти на два часа... И моя, мгновенно взметнувшаяся-было до самого пика обида, замерла сейчас на острие, зыбко покачиваясь, ища хоть какой-то баланс. Но в любой момент должен был начаться откат. Я могла бы начать жалеть себя, его. Вступать в диалог, поддаваться на уговоры. Прогибаться и впадать в иллюзии. И дело даже могло закончиться тем, что мы прямо сейчас поехали бы обратно... Но по всем законам маятника, потом снова случился бы всплеск обиды и боли. А за ним – новый откат. И так – бесконечно долго, пока не успокоилось бы. Если успокоилось бы. Страшно даже представить эту боль и пустоту выгоревшей души. Лучше уж сразу.