Здесь были свои «за» и «против», свои положительные и отрицательные стороны. В пользу женитьбы на Котковой говорила ее преданность и любовь к нему. Она заботилась бы о квартире в его отсутствие. О квартире и об Оливере, которому приходилось в Вене жить в общежитии. В этом году он заканчивает гимназию и хочет поступать на факультет журналистики.
Против брака было то, что с женитьбой он потерял бы свою основную точку опоры в Чехословакии. И главное, смущал возраст Кветы. Она была на пятнадцать лет моложе его. Ей еще жить да жить. А ему?.. А вдруг с ним что-нибудь случится? У него теперь приличное состояние, и все должно достаться Оливеру, чтобы он мог завершить учебу и чтобы у него осталось кое-что на первое время, прежде чем он встанет на нога… Если он женится, то ситуация значительно усложнится. Кроме того, его месяцами не бывает дома, зачем же ему ломать голову над тем, чем в это время занимается его милая женушка? Сейчас она разведена и имеет право развлекаться как ей заблагорассудится, а если такая жизнь понравилась ей и она продолжит ее и после свадьбы? И если быть искренним с самим собой, то нынешняя жизнь вполне его устраивала. В Вене он сам себе хозяин, и если захочется, то всегда может немного развлечься. А Квета будет ждать его в Брно… Оставлю все как есть, решил он, а ей уж как-нибудь объясню, почему со свадьбой пока не получается. Приглашу ее летом в отпуск в Румынию и постараюсь объяснить. В Румынию? А может быть, лучше в Болгарию? Все равно ему придется заехать в обе эти страны. Правда, Шнелль регулярно снабжал его материалами и информацией из Румынии, но нет ничего лучше личных контактов. У него в Бухаресте появилось еще несколько знакомых, которые в будущем могли быть весьма полезны. Видимо, лучше будет съездить с Котковой в Румынию и при этом поближе сойтись с ними.
Из соседней комнаты вновь послышался бой часов с кукушкой, возвестивший о том, что прошло еще полчаса. Для Гегенмана это был сигнал начать подготовку к выходу в свет.
Выбив пепел из трубки, он положил ее обратно на этажерку, а затем не спеша направился в ванную бриться.
Во время бритья он с удовольствием думал о новых знакомствах, которые завел во время путешествий по странам Юго-Восточной Европы, причем не только в журналистских кругах, но и среди дипломатов.
Вернер Гегенман также отметил, насколько умно он поступал, посещая во время каждого приезда в одну из европейских столиц посольство Федеративной Республики Германии. Среди его сотрудников-дипломатов он приобрел много друзей, которые теперь оказывали ему всевозможные услуги. Интересно, догадывались они о его настоящей миссии или нет?
За эти шесть лет многие дипломаты вернулись домой, в Федеративную Республику, но их важное положение в политических кругах сохранилось. В будущем знакомство с ними не повредит, удовлетворенно подумал он. Двое из тех, что были в Венгрии и Болгарии, стали депутатами бундестага, а это факт немаловажный.
Одевшись, Гегенман бросил еще раз быстрый оценивающий взгляд в зеркало. В тот момент, когда неутомимая кукушка возвестила половину седьмого, он закрыл двери своей квартиры и окунулся в прохладу майского вечера.
XV
Пражские улицы были накалены июльским солнцем, но в квартире семьи Видлаков стояла приятная прохлада. Может быть, поэтому Томашу не хотелось выходить из дома.
Он сидел у большого стола, на котором были разложены кляссеры с почтовыми марками самых различных государств и каталоги. Юноша попеременно смотрел то на марки, то на страницы каталогов и внимательно сравнивал приведенные в них цены. Он переводил франки в кроны, а кроны в франки. В нем сразу был виден сын экономиста. Впрочем, он тоже изучал эту науку.
Для Томаша Видлака каникулы были тем временем, когда он наконец мог посвятить себя целиком своему филателистическому увлечению. Уже несколько лет он собирал почтовые марки, на которых были изображены произведения искусства. В последний год, ввиду огромного количества подобного рода марок, он начал специализироваться лишь на трех всемирно известных художниках — Рубенсе, Рембрандте и Гойе. Со временем он хотел собрать коллекцию марок с произведениями этих мастеров кисти, которую можно было бы направить на выставку. Теперь он выискивал данные о том, где то или иное произведение выставлено, или же какова его судьба. Все это, наряду с основными сведениями о художнике, временем создания произведения и другими фактами, должно быть в материалах коллекции.
В тот момент, когда он записывал данные о бельгийской марке 1939 года, на которой был изображен автопортрет Рубенса, в прихожей раздался звонок.