Вчерашний вечер действительно был особый. Капитан Черногорский отмечал свое производство в майоры. Поэтому пили не только традиционное белое вино, но и грузинский коньяк, и водку, а после полуночи мужчины взялись и за ром.
И теперь у Милана Немечека было такое ощущение, будто его кто-то хорошенько ударил по голове, но он рассчитывал, что холодный душ вернет его в нормальное состояние. А если это не произойдет, подумал он про себя, то вечером он наверняка отойдет на чистом шумавском воздухе. Он сбрил отросшую щетину и пустил себе на голову струю холодной воды.
Выйдя из ванной, он, не ожидая завтрака, начал сносить в угол, где уже стоял подготовленный рюкзак, различные предметы своего туристского снаряжения: белье и майки, пижаму и плотную водолазку, носки и любимые тапочки. Он отнес к рюкзаку еще множество других вещей, из которых ему обычно требовалась, в лучшем случае, половина, но которые он тем не менее всегда брал с собой.
Милан Немечек ждал этого момента с каким-то особым, радостным чувством. Вчера у Черногорских он все время говорил о Шумаве, так что Иржине пришлось напоминать ему, что он мог бы найти и другие темы для разговора.
Первые утренние часы Милана Немечека были заполнены суетой, потом, когда все вещи были собраны, он немного успокоился. Поговорил с Шаркой и Властой о том, что завтра в первый раз после каникул они пойдут в школу, а Либуше наказал уделять теперь больше внимания математике, а не волейболу, так как именно из-за этого предмета она не стала отличницей. Девочки одна за другой давали обещания, а про себя думали: скорей бы отец уехал, хоть десять дней в доме можно будет свободно разгуляться.
Потом Немечеки пообедали, и до отъезда Милана осталось всего несколько часов. И тут в прихожей зазвонил телефон. Подняв трубку, Милан услышал голос своего коллеги Гомолки:
— К сожалению, Милан, дела обстоят так, что тебе, видимо, придется на несколько дней отложить свой отъезд на Шумаву.
У Немечека сразу пересохло во рту.
— Вот те раз! А в чем дело, Йозеф?
— Приехал Гегенман.
— Не может быть… Ты шутишь, Йозеф?
— Нет, не шучу. Я сначала позвонил шефу, он, правда, не приказал тебя задерживать, но сказал, чтобы я тебе сообщил об этом до отъезда. Знает, что ты останешься…
— Большое спасибо…
— Не сердись, Милан, на меня. Я здесь, как ты понимаешь, ни при чем…
— Я понимаю, Йозеф. Что поделаешь, отъезд в Кашперские горы откладывается на неопределенное время. А что касается передвижения Гегенмана, все обеспечено?
— Все в порядке… Ну, будь здоров…
Милан Немечек положил трубку и выругался. Успокоившись, он ушел к себе в комнату и задумался над тем, что может ожидать его в предстоящие дни. Он считал, что Гегенман на какое-то время останется в Брно, а потом направится в Прагу.
XVII
За окнами кабинета новоиспеченного майора Черногорского было солнечное утро, которое способно подарить только самое хорошее бабье лето. Иржи Черногорский собрался открыть свой рабочий стол, но тут зазвонил телефон.
«Кому это, черт возьми, не спится», — проворчал майор и поднял трубку.
— Иржи, ты стоишь или сидишь? — спросил хорошо знакомый ему голос. Он принадлежал одному из видных чехословацких знатоков старинного огнестрельного оружия.
— Пока стою, но если ты, Франтишек, сразу с утра хочешь меня чем-нибудь огорошить, тогда я лучше сяду.
— Наверное, так будет лучше, потому что то, что ты сейчас услышишь, наверняка ошеломит тебя.
— Хватит испытывать мои нервы. Говори же!
— Ну тогда слушай… Представь себе, вчера вечером мне попал в руки снимок тех самых дуэльных пистолетов из Закуп, причем снимок-то совсем не тот, который рассылали вы…
— Те лебедовки? Не болтай! А как он к тебе попал?
— Странно, не так ли? А попал он ко мне совсем просто. Вчера вечером я встретился с одним своим знакомым из Австрии, который сейчас находится в Праге. Решили немного побродить по Конопиште, посидеть в каком-нибудь укромном местечке, поговорить в непринужденной обстановке. Это милый и порядочный человек, я знаю его по меньшей мере десять лет. Он заядлый коллекционер старинного оружия. Вот у него-то и была та фотография. Собственно, не одна, а целых три. Он показал мне их после ужина в ресторане, отчего я едва не свалился со стула. Ему хотелось услышать мой совет, потому что у него будто бы есть возможность эти лебедовки купить. За девяносто тысяч крон…