— Я вас знаю, товарищ капитан, поэтому и позвонил.
— О каких украшениях вы говорили?
— О тех, что вы ищите. В прошлую среду вечером ко мне домой пришел один из наших добровольных помощников, Юла Хорват. Молодой инженер. В тот вечер… скорее, ночью, он пришел прямо из кафе «Орион». Хорват довольно часто ходит туда. Он холостой, прекрасно танцует. В этот раз он был один. Так вот, он рассказал мне, что, когда зашел в туалет, туда пришли двое. Одного он узнал по голосу, это был метрдотель Штефан Панек. Хорват слышал, как второй предлагал Панеку какие-то вещи вместо денег, чтобы заплатить по счету. Панек раньше сидел за перекупку краденого.
— Ну хорошо, а что общего это имеет с нашим делом? Вы думаете, что…
— Это же они! Юла слышал, как второй говорил о золоте, а потом сказал, что завтра придет оплатить счет, а золотые серьги, кулон и браслет оставляет Панеку под залог.
— Он их перечислил?
— Ну да! А когда пришло ваше сообщение по телетайпу, я сразу же сообщил об этом дежурному в район.
— Вы хорошо сделали, товарищ Гомбасецкий.
— Вот видите, товарищ капитан! Поэтому я и удивился, что сегодня пришло дополнительное сообщение. И опять о золотых украшениях! Перечисляются серьги, кулон и браслет с американской пробой. Не странно ли все это?
Дуда начал приходить в ярость. Он только не хотел, чтобы прапорщик заметил это. Неизвестно, что это были за люди и о каких украшениях они говорили. Однако, по установленной системе, это сообщение должно было тут же поступить в отдел. Они бы уж сами выяснили, куда поведет этот след. Но кто-то этого не сделал, и почти неделя прошла впустую!..
Ему вдруг захотелось, чтобы эти украшения были другими и не имели ничего общего с делом Багаровой. Потому что в противном случае весь отдел, включая начальника, будет просто в бешенстве.
— А этот ваш помощник, Хорват, надежный человек? Не мог он что-то придумать?
— Лучшего и желать нельзя. Правда, в этом отряде все хорошие ребята, с их помощью мы схватили не одного любителя кривых дорожек. Но Хорват — душа отряда, я верю ему на сто процентов. Он никогда не скажет, если в чем не уверен.
— Спасибо, товарищ Гомбасецкий, я проверю. Возможно, это не связано с нашим делом. Но ваша добросовестность похвальна.
— Я только выполняю свои обязанности, товарищ капитан!
— Наказать, чтобы не повадно было, — так закончил Дуда свой доклад у Глушички. — Пора кончать с этим свинством. Девяносто два процента надрываются на работе, а несколько трепачей на все плюют и придумывают, как переделать аппарат управления уголовного розыска…
— Ну, ну, — примирительно отозвался Глушичка.
— Ладно, Виктор! Я не думаю так обо всех без исключения. Но есть такие, которые плюют на работу и считают, что лучше болтать языком. Конечно, это может быть просто небрежностью… Не дай бог, чтобы это были украшения, которые мы ищем! Тогда этим людям лучше не попадаться нам на глаза!
Майор задумчиво смотрел в окно и молчал. Этот случай тоже вывел его из себя, но он не хотел предполагать самое плохое. Махнув рукой, он сказал:
— Кто знает, где и почему задержалось это сообщение. Главное, что прошла почти неделя, как ты говоришь. И если предположить, что эти вещи предлагал убийца или человек, получивший их от убийцы, то мы, конечно, упустили весьма выгодный момент. Сейчас никого не наказывай, а лучше займись метрдотелем.
— Уже распорядился.
— Возможно, что этот должник уже приходил выкупить свой залог…
Мысль Глушички прервал телефонный звонок. Послушав, он передал трубку Дуде. Стругар сообщал, что метрдотель «Ориона» Панек взял с пятницы четырехдневный отпуск и уехал в горы кататься на лыжах. Место его пребывания неизвестно.
— Бросьте его к черту! — крикнул в трубку Дуда, а Глушичке добавил: — Он может быть где угодно, этот метр. Уехал куда-то кататься на лыжах на четыре дня! И все-таки я попытаюсь выяснить, кто утерял сообщение Хорвата.
В четверг, в одиннадцать часов, Стругар сообщил по телефону, что Штефан Панек только что пришел на работу. У Дуды отлегло от сердца: Панек не исчез с горизонта и они могли продолжать действовать в этом направлении.
Однако, с другой стороны, возвращение Панека означало, что он не имеет с убийством ничего общего и проходит по делу, скорее всего, случайно. Скажем, как перекупщик. Теперь вся надежда на то, что он сможет дать точное описание предполагаемого убийцы. Если бы он был как-то связан с убийством, он, конечно, не вернулся бы из отпуска.