— Сейчас кофе сварю, — сказала она, направляясь к выходу, и в дверях едва не столкнулась с Дудой.
— Для меня тоже? — спросил он ее.
— Разумеется, товарищ майор, если вы хотите.
— Ну, что вы там нашли? — сразу спросил Глушичка.
— Ничего. Ничего, кроме этого куска бумаги. Комната абсолютно пустая, как после генеральной уборки…
Он вытряхнул на стол из полиэтиленового мешочка маленький обрывок блестящей темно-желтой бумаги. Подполковники на противоположной стороне стола отодвинули тарелки и устремили на него свои взгляды. После недолгого молчания Глушичка осторожно перевернул бумажку обратным концом вилки. Все увидели букву «А» и направо от нее какой-то хвостик, отпечатанные голубой краской.
Глушичка откинулся на спинку стула и, отрезая себе кусок ветчины, спросил серьезно:
— Ты что, пошутить вздумал?
— Почему пошутить? — медленно проговорил Йонак, который еще рассматривал бумажку. — Все зависит от того, где это было.
— В шкафу. Когда мы осматривали его, техник увидел этот клочок под деревянной планкой — внизу. Если бы мы не были внимательны, то эта бумажка, конечно, осталась бы незамеченной. Техник говорит, что это обрывок клейкой ленты от фотопленки «Агфа». Я сам не фотолюбитель…
— Сейчас все фотографируют.
— Да, и Браун, конечно, тоже, — заметил Йонак.
Они спокойно принялись доедать свой импровизированный обед, а Дуда осторожно, кончиками пальцев, сбросил бумажку опять в мешочек.
— Бывают такие моменты, — проговорил Йонак с полным ртом, — когда ничего не остается, кроме как покориться судьбе. Согласны?
Свое согласие они выразили по-разному. Дуда молча махнул рукой. Вид у него был такой, будто он откусил кислого яблока. Глушичка только кивнул. Казалось, он и вправду согласился с Йонаком. Через некоторое время он проговорил:
— А что остается делать? И обыск не дал никаких результатов…
Йонак бросил на него быстрый взгляд: всерьез ли тот говорит? Он не знал, как отреагировать — то ли нахмуриться, то ли засмеяться.
— Не ропщи, Виктор, — сказал он. — Люди работают не покладая рук, буквально из-под земли достают вещественные доказательства, а ты так…
— Ты имеешь в виду это «А» с голубым хвостиком?..
— Это и все остальное. И этот обрывок бумаги тоже может пригодиться.
Женщина и мужчина в оранжевых куртках сгребали в кучки листья на краю дороги. Сюда почти не доносились звуки проходящих трамваев. Гостиница «Лотос» была размещена очень умело: находясь рядом с оживленными магистралями, она тем не менее была в стороне от городского шума. Архитекторы спланировали строительство так, что на участке остались почти все деревья. В тени деревьев находилась и стоянка для машин. Одним словом, гостиница стояла посреди зеленого острова, теперь, конечно, сменившего свой цвет на пестрые краски осени.
Дуда знал, что ожидаемая машина может появиться каждую минуту. Из «Волги» на стоянке двадцать минут назад ему сообщили последние сведения: преследуемая машина пересекла черту города. Другая «Волга» стояла немного в стороне от главного входа в гостиницу в изгибе дороги. Стругар, который один знал Брауна в лицо, сидел на скамейке около стоянки. А вот и американец! С того времени, как его разбудили сегодня утром, не прошло еще и семи часов, мысленно подсчитал Дуда. Так быстро доехать сюда с Высоких Татр не каждый сможет. Если еще учесть задержку, связанную с дорожным происшествием.
Машина Брауна закачалась на амортизаторах, резко затормозив перед входом в гостиницу. Из кабины вышел человек среднего роста с гладкими темными волосами. Длинными шагами он обошел машину и помог выйти из кабины своей барышне, очаровательной брюнетке. Когда она вышла, он захлопнул кабину, потянулся и что-то ей сказал.
Дуда направился к машине, следом за ним шел переводчик. Подойдя к американцу, Дуда вежливо представился.
— А, снова полиция? — усмехнулся Браун, который хотя и подготовился внутренне к такой встрече, но не думал, что она произойдет так скоро. Это было заметно по его натянутой улыбке. — Что угодно господину полицейскому?
— Скажи ему, что я хочу допросить его об обстоятельствах дорожного происшествия. Пусть они следуют за нами в управление на машине, — обратился майор к переводчику.
— А нельзя ли подождать с этим до завтра? Мы немного устали и голодны.
Тон его речи был неуверенный, будто сказал он это всего лишь для того, чтобы проверить, как чехословацкий полицейский будет реагировать на его просьбу. Пока переводчик переводил его слова, Браун окинул оценивающим взглядом окружающее пространство (опытный глаз сразу бы установил, что человек этот ищет возможные пути для бегства).