Утром я проснулась от истошных воплей Ингрид. Она визжала на весь гарем, да что там на гарем, на весь дворец, возможно, даже до столицы долетали ее вопли. Я подумала все, конец света настал. Быстро вскочила, оделась и побежала выяснять, что случилось. Ингрид застала в дверях гарема с огромной сумкой в руках и поджатыми губами.
— Что происходит? — спросила я.
— Что происходит? Что происходит?! — завопила Ингрид. — Что ты за распорядительница гарема такая, если не знаешь, что происходит?! Гарема больше нет! Кем ты тут распоряжаться теперь будешь? Он всех выгнал!!!
— Кто выгнал? — осторожно спросила я, едва не расплываясь в улыбке от предвкушения ответа.
— Император! Кто же еще?! Будьте вы все прокляты! — Ингрид пошла прочь, с трудом таща свою сумку.
— И тебе того же, — усмехнулась я и вошла в общие комнаты гарема.
Внутри встретила Роксильету. Она выглядела печальной, но истерик не закатывала, в отличие от некоторых.
— Привет. Может, ты расскажешь мне что произошло? — спросила я.
— Император пришел утром, поблагодарил нас за то, что делились с ним своими силами, сказал, что больше в этом не нуждается, щедро оплатил наши услуги и сказал, что распускает гарем.
— О… — выдохнула я.
— Да, новенькие девочки уже все разъехались. Ингрид долго билась в истерике, но Клери пригрозила, что ее выставят стражники, если не перестанет упрямиться. А я ждала, когда ты проснешься, хотела попрощаться, — Рокси подошла ко мне и раскинула руки для объятий.
Я обняла рыжую красавицу. На языке вертелся вопрос, но я не могла его озвучить. Как о таком спрашивать?
— Рокси, прости, что о таком спрашиваю, но я не могу не спросить, — с трудом решилась я. — У тебя что-то было с императором?
Наложница ахнула, прикрыла рот рукой и отвернулась. Молчание затянулось, и я подумала, что перешла черту и сейчас буду послана в отдаленном направлении, но Рокси вдруг сказала.
— Как ты догадалась? Если ты поняла, то все знали, да?
— О чем? — медленно спросила я, недоумевая к чему все идет.
— О том, что у меня с ним ничего не было. Я видно какая-то не такая. Он ужинал со мной и только, а потом я ночевала на диване в крайней комнате, да и то только потому, что умоляла позволить остаться на ночь, чтобы не опозориться перед всем дворцом.
— А что тут позорного-то? — все еще не до конца понимала я.
— Как это что? — Рокси повернулась ко мне вся покрасневшая. — Это же стыдно не угодить императору. Если он не пожелал тебя… Ингрид бы меня засмеяла.
— А, вот оно что, — улыбнулась я и добавила. — Так, если верить императору, то Ингрид ночевала на том же диване.
— Что, правда? — глаза Роксильеты стали круглыми. — Быть не может. Значит, она обо всем врала?
— Возможно. Меня там не было, но точно могу тебе сказать, что ты ни в чем не виновата. Ты очень красивая и добрая девушка, и не должна ни в чем себя винить.
— Спасибо, — Рокси сделала несколько шагов в мою сторону и улыбнулась. — Это ведь из-за тебя он распустил гарем?
Настала моя очередь краснеть.
Рокси ушла, а я бродила по опустевшему гарему в состоянии какой-то эйфории. Нектир говорил правду. Он не избалованный бабник, каким я его считала. И он любит меня. Хочет сделать своей женой… Гарем распустил, как и обещал.
Тихонько на мягких лапках в комнату вошла Клери:
— Госпожа, император велел вам передать.
Лисичка протянула мне сундучок. Я взяла его и поставила на стол.
— Где Нектир? Я бы хотела с ним увидеться, — сказала я, открывая сундук. Внутри было золото и вексель, дающий мне право на приобретение любого дома в империи.
— Повелитель отбыл на границу, чтобы убедиться, что цвейхи больше не вторгнутся на его земли, — ответила Клери.
— А это что? Я не могу принять…
— Это не подарок, а плата за работу в гареме, повелитель предполагал, что могут быть возражения и просил напомнить, что от платы за работу в нашем мире не принято отказываться, — Клери махнула хвостом и была такова.
Я села на стул, уставившись на содержимое сундука. Только что я была полна надежд и радости, а теперь снова потерялась. Это золото и право на дом красноречиво говорят — ты свободна. Сам уехал и плату передал, будто прощается со мной так же, как и с остальным гаремом. Но зачем тогда гарем распустил? Если я больше ему не нужна, он обиделся и передумал, то оставил бы гарем? Или нет?