В каждой общине хлыстов был свой «сын божий Христос» и своя «богородица». Согласно их верованиям, с уходом из земной жизни очередного бога Святой Дух воплощается в новом теле, обеспечивая преемственность жития божьего на русской земле.
Простодушное и искреннее учение хлыстов, эта самобытная смесь язычества и православия, чем-то сродни буддизму, утверждающему, что каждый из нас способен достичь наивысшего просветления, надо только избавиться от своих страстей. Русскому крестьянству, изнуренному непосильным трудом, хлысты преподнесли бесценный дар — возможность стать «христом» или «богородицей», заслужив эту великую честь праведной жизнью.
Хлысты были аскетами, но аскетами самобытными, особенными. Поначалу они пробовали досконально придерживаться заповеди Данилы Филипповича, старались было и «с женами не жить», и «блуда не творить», но давалось столь сильное воздержание нелегко. Постепенно хлысты начали признавать сожительство по добровольному согласию между «сестрами» и «братьями», как воплощение «чистой Христовой любви», противостоящей благословенному «церковью Антихриста» браку. Впоследствии хлысты сошлись на том, что раз Дух Святой во время радений руководит волей молящихся (хлысты верили, что во время «радения» на них нисходит Святой Дух, и дети, зачатые после коллективного совокупления, будут рождены от него), то человек уже не является ответственным за свои поступки, и стали осуществлять обуздание похоти путем свального греха, предаваясь ему во время радений, утверждая, что потакание желаниям плоти есть кратчайший путь к ее умерщвлению.
Освобождение от грехов путем греха — вот основная идея хлыстовства. Хлысты учат не бояться греха, ведь следом за ним идет покаяние, несущее грешнику спасение. Народ русский переделал эту догму в широко известную поговорку: «Не согрешишь — не покаешься, не покаешься — не спасешься».
Как для крепости тела необходимы физические упражнения, так и для крепости духа потребны упражнения духовные, во время которых грешники очищаются покаянием.
По преданию, «святые беседы» и «радения» учредил «Христос» Иван Суслов. Собрания общин — мужчины и женщины приходили на них в длинных, до пят, белых рубахах, босиком, со свечами в руках, — начинались с совместного пения духовных стихов, во время которого мужчины и женщины сидели порознь, затем начиналось хождение по кругу посолонь вокруг емкости со святой водой, которой хлысты кропили друг друга. Постепенно ритм песен все убыстрялся и убыстрялся, пока присутствовавшие не начинали хлестать себя ремнями или цепями для «умерщвления грешной плоти своей», приговаривая при этом: «Хлыщу, хлыщу, Христа ищу…» Дойдя до определенного состояния, участники радений начинали выкрикивать пророчества, якобы подсказанные им Святым Духом, что и было главной целью и кульминацией радений.
Со временем допущение половой жизни, пусть даже по добровольному согласию сторон или во время радений, вызвало протест внутри хлыстовства, приведший к обособлению от него секты скопцов, добровольно кастрировавших себя во имя достижения чистейшего, высшего целомудрия. Основателем новой секты стал один из хлыстовских «Христов» Кондратий Селиванов, после своего оскопления, или, по выражению самих скопцов, «убеления», в 1765 году объявивший себя не только Богом, но и императором Петром III.
Зародившись как чисто крестьянская секта, хлыстовство со временем (к началу XIX века) проникло на самую вершину русского общества, заимев сторонников среди высшей знати Российской империи. В Петербурге долгое время существовала тайная хлыстовская секта, руководимая «богородицей» Екатериной Филипповной Татариновой. Постепенно аристократы, по сути своей чуждые духу аскетизма, скатились к разнузданным оргиям, тайное стало явным, и по приказу императора Николая I в 1837 году секту разогнали, а Татаринову даже арестовали и заточили в монастырь, где пробыла она десять долгих лет, пока не раскаялась в заблуждениях своих и не покаялась.
Краткие образные проповеди Распутина, его высказывания и взгляды во многом совпадали с мировоззрением хлыстов. Не исключено, что во время своих странствий он мог посещать хлыстовские общины-«корабли» и даже выполнять роль связного между ними. Подобные связные назывались у хлыстов «летучими ангелами» или «серафимами».
На Распутина, как на человека малограмотного, вдобавок к сильной воле и пытливой душе обладавшего повышенной эмоциональностью, не могла не произвести впечатления идея эмоционального постижения Бога, исповедуемая хлыстами и рядом других так называемых «мистических сект». Не получивший никакого образования, Григорий Распутин, конечно же, не был в состоянии ясно и цельно сформулировать свое так называемое учение. Иначе говоря, он обладал не оформленной системой взглядов, а неким сильным ощущением, если можно так выразиться, суперчувством, которое все его мысли и всю волю его направляло на поиски и постижение Бога.