на которую он возразил как бы от имени самого Карла: «Лишь за слова отвечаю; дела совершают министры». Еще один случай подобного — скорее лестного королю, чем оскорбительного для него — шутовства описан Хирном.
«Король Карл II, герцог Йорк, герцог Монмут, Лорендайн и лейб-медик Фрезье, собравшись вместе, были по требованию короля описаны также присутствующим Рочестером в шутливом экспромте:
Смысл шутки Хирн раскрывает в подстрочных примечаниях, согласно которым Монмут был «круглым идиотом», Лорендайн — «уродцем и калекой», Фрезье — «явным шарлатаном», герцог Йорк «отличался всегдашней угрюмостью», а король — «небрежением делами государства». А в фольклорной антологии XVIII века находим стишок, приписываемый Рочестеру. В нем и впрямь есть нечто простонародное; Рочестер из Эддербери умел писать и так:
В книге, озаглавленной «Письма Уоллера Сент-Эвремону», описана сценка, в которой остроумие Рочестера искрится максимальным для такого желчного человека дружелюбием, побуждая Карла Стюарта перейти от усталой ярости к бесшабашному веселью. Конечно, аутентичность писем Уоллера более чем сомнительна, однако это далеко не обязательно означает, что история выдумана от начала до конца; в иных словечках и целых предложениях чувствуется самый настоящий Рочестер.
Прошлым вечером я ужинал у лорда Рочестера в весьма изысканной компании; в таком обществе он, как правило, стремится не столько блеснуть умом, сколько проявить свое обаяние; ведет он себя при этом несколько церемонно, но сама эта сдержанность способна очаровать сильнее, чем бурные проявления таланта со стороны его собеседников… Приятная атмосфера царила на протяжении всей трапезы — и не омрачилась, даже когда, ближе к концу ужина, внезапно появился король. «Что-то его рассердило, раз уж он здесь, — вполголоса заметил Рочестер. — Он оказывает мне подобную честь только в крайнем раздражении».
Процитируем по книге якобы воспоследовавший диалог: