Один из мужчин, что стоял сзади произнёс с сарказмом: — Ну да, душные мы, конечно, а ты — квинтэссенция лёгкости и хаоса.
Другой мужчина лишь пожал плечами и сказал: — Как тебе с ним вообще по пути?
Лич, сдерживаясь от яростного взрыва эмоций, просто скользнул взглядом по Кроу, не пытаясь даже скрыть, насколько его поведение раздражает, но с другой стороны, он был уже достаточно привык к этому безумию.
Все стояли, размышляя о том, как реагировать, но в конце концов, каждый сделал свой вывод: Кроу — это нечто, что заставляет людей чувствовать себя либо живыми, либо в полном замешательстве.
— Жрать хочу, пепельный, помнишь, да? — Кроу подошёл к Личу, его голос был полон насмешки, с лёгким оттенком издёвки.
Лич поднял взгляд, его глаза стали ещё более холодными, чем обычно.
— Ты о чём? — спросил он, но его голос оставался ровным, хотя в нем читалась едва заметная угроза.
Не дождавшись ответа, Кроу с внезапной решимостью присел на колени перед ним. Лич нахмурился, но ничего не сказал. Кроу, с характерным для него ехидным выражением лица, не обращал внимания на его реакцию.
— Приятного аппетита, — с улыбкой произнес он, а затем, с диким, почти шутливым жестом, схватил мантию Лича и принялся её жевать, словно это было самое естественное занятие в мире.
Лич замер на мгновение, его лицо стало каменным, глаза сузились, как будто он не мог поверить в то, что только что увидел. Он сделал шаг назад, его голос стал холодным и даже угрожающим.
— Ты серьёзно? — его слова были ледяными, как нож. Он резко схватил Кроу за плечо, чтобы остановить его.
Кроу, не переставая жевать, повернул к нему лицо с широкой усмешкой.
— Еще как, я же предупреждал! — ответил он, продолжая "наслаждаться" мантию, словно это было нечто абсолютно обыденное.
Окружающие, наблюдавшие за этим спектаклем, переглядывались, некоторые даже прижимали ладони к лицам от смущения, в то время как дворф, стоя чуть в стороне, не мог удержаться от саркастического смеха.
— Ты вообще в порядке, парень? Он съедает твою мантию, и ты как-то слишком спокойно на это реагируешь, не находишь? — спросил дворф, не скрывая удивления.
Лич, совершенно не понимая, как так получилось, что его мантию съедают прямо на глазах, продолжал стоять с тяжёлым видом, словно сдерживал какой-то порыв, но что-то внутри него явно разгоралось.
Кроу остановился, но не порвав мантию, а просто обслюнявив её, при этом с очевидным разочарованием покачал головой, как будто что-то важное упустил.
— Даже вкуса нет, эх... ну ладно, — сказал он с таким тоном, будто это было какое-то великое разочарование, но он, тем не менее, был готов к следующему шагу.
Он достал из инвентаря ссохшееся мясо, словно это было самое вкусное блюдо на свете, и принялся его есть с таким выражением лица, как будто он наслаждался каждым кусочком. Его манера есть, с явным удовольствием и развязностью, могла бы раздражать кого угодно, особенно Лича.
Лич стоял неподвижно, его взгляд был холодным, а его рот едва приоткрылся от удивления и, возможно, раздражения. Он не мог понять, как можно так легко относиться ко всему происходящему, тем более с такой насмешливой непринужденностью. Но не отрывая взгляда от Кроу, Лич не мог скрыть, что что-то внутри него начинало кипеть от этого беспардонного поведения.
— Ты, наверное, в полном порядке, да? — тихо проговорил Лич, но это больше было замечанием, чем вопросом, его взгляд не ослабевал.
Окружающие, тем временем, ещё больше ощущали странность ситуации. Кто-то похихикивал, кто-то смотрел с беспокойством, но все чувствовали, что между этими двумя что-то назревает.
Кроу с набитым ртом, между укусами, усмехнулся и сказал с явным удовольствием:
— Абсолютно. — слово звучало как утверждение, даже несмотря на его полоумный вид с мясом в зубах.
Лич, явно теряя терпение, сжал кулаки и посмотрел на Кроу, его глаза вспыхнули ярким огнём.
— Ты точно не в себе... — произнёс Лич, будто это была не просьба, а угроза.
Кроу, не замечая напряжения, продолжал жевать мясо и с наслаждением посмотрел на Лича.
— Да-да, но ты же не хочешь, чтобы я ел твою мантию, правда?
— Да ты прав — Ответил лич, Кроу же лег на землю — Спокойной ночи — отвернувшись ото всех
Лич, сжав зубы, наконец, произнёс, пытаясь скрыть раздражение:
— Да ты прав.
Кроу, не обращая внимания на взгляды, с каким-то довольным видом растянулся на земле, громко произнося: