— Я останусь с вами только до той поры, когда вы придете к власти, — сухо ответил Стеннес. — Затем я уйду в отставку, поеду домой и займусь выращиванием капусты. Потому что вся эта лавочка у меня уже в печенках.
Гитлер пришел в ярость:
— Вы становитесь все более независимым от меня. Слишком независимым, чтобы это было хорошо для вас. У вас слишком много собственных идей в политике. Было бы лучше и безопаснее для вас, если бы вы, оставаясь солдатом, выполняли приказы.
Стеннес прекрасно понимал, что перемирие продлится недолго. Уґрозы Гитлера не были пустыми словами. И он решил «любой ценой выйти из игры». Опираясь на поддержку старых друзей в офицерской среде, он получил назначение отправиться военным советником в Китай, но этому помешали два обстоятельства. Во-первых, сам Гитлер (лиса!) поспешил в Берлин, чтобы попросить Стеннеса остаться в Германии. «Так просто бросить меня — это не по-товарищески», — сказал фюрер. Во-вторых, родители невесты — Хильды — возражали против того, чтобы Стеннес увез их дочь куда-то на край света на неопределенное время. Вальтер смирился. И на какое-то время даже успокоился, почувствовав, что с браком в его личной жизни появился надежный, крепкий тыл. К этому времени и конфликт казался уже улаженным. На свадьбу 17 декабря 1930 года приехал Геббельс. Гитлер прислал поздравительную телеграмму…
Но все это не значит, что фюрер перестал плести паутину интриг вокруг Стеннеса. Принятие Гитлером на себя непосредственного руководства СА было чистой воды проформой и даже обузой для него. Чтобы обуздать строптивого командира группировки штурмовиков «Ост», следовало поставить во главе штаба СА преданного человека. Гитлер остановился на кандидатуре Эрнста Рема — соратника по «пивному путчу». Рем только что вернулся из Боливии, где долгое время отсиживался в качестве военного советника. Перспектива возглавить штурмовые отряды (СА), численность которых намечалось увеличить до 60 тысяч человек, привлекла его.
Стеннес и Рем были старыми знакомыми. Это располагало Вальтера к большей откровенности с новым непосредственным начальником, и он предостерег его:
— Я буду работать с вами до той поры, пока вы не изучите весь тот опыт, который был накоплен фюрерами СА в последние годы. Я хорошо знаю, что Гитлер призвал вас, чтобы нейтрализовать мое влияние. Он использует вас, чтобы избавиться от меня. Но я предупреждаю: однажды, когда ему представится подходящий случай, он уберет и вас.
Рем уклонился от ответа. Но слова Стеннеса окажутся пророческими. В июне 1934 года, в «ночь длинных ножей», по приказу Гитлера Рем и вся верхушка штурмовиков будут ликвидированы.
Подмять под себя Стеннеса Рему тем не менее не удалось. Да на это, пожалуй, он и не был способен. Еще 27 ноября 1930 года Геббельс записал в своем дневнике: «Вчера приходил капитан Рем. Отличный парень, но до Стеннеса не дорос». Рем был гомосексуалистом, и у штурмовиков вызывало недовольство то, что он, по их мнению, внедряет себе подобных в руководство СА. Стеннес по-прежнему не смирился с курсом мюнхенской «бонзократии», отвергавшей «социализацию» движения. Обстановка вновь накалялась. Но гром грянул неожиданно.
31 марта 1931 года Стеннес инспектировал подразделение штурмовиков в Штеттине, вернулся в Берлин в 4 часа утра, а уже в семь ему позвонил тесть: «Локаль-анцайгер» пишет, что тебя переводят в Мюнхен шефом организационного отдела СА». Каким-то образом распоряжение Гитлера просочилось в прессу на день раньше, чем его предполагалось довести до сведения Стеннеса. Если сообщение соответствовало действительности, то его отправляли на должность канцелярской крысы в Коричневый дом. Стеннес телеграфировал Гитлеру просьбу подтвердить или опровергнуть информацию. Ответ фюрера пришел незамедлительно: «Вам надлежит не спрашивать, а подчиняться». Еще одной телеграммой Стеннес поставил окончательную точку в своих многолетних отношениях с Гитлером: «Я отказываюсь выполнять приказ».
В историографии давно закрепилось понятие «путч Стеннеса». По сути их было два. И второй тряхнул нацистов пуще первого. Штурмовики Стеннеса очистили от партийных функционеров помещения Берлинского правления НСДАП и заняли также редакцию геббельсовской газеты «Ангрифф», чтобы напечатать в ней воззвание, которое означало открытое объявление войны Мюнхену. Стеннес заявил, что, облеченный доверием подконтрольных ему подразделении штурмовиков, «передает СА руководство движением в провинциях Мекленбург, Померания, Бранденбург-Остмарк, Силезия и в Берлине».