А в школе спросить у Тани было попросту немыслимо. Ну, как про это спросить?
Но когда Калашников поворачивался на своей парте во время рассказа учителя о необыкновенных свойствах солей азотной кислоты, он ловил Танин взгляд, направленный прямо на него. На него, а не на портрет старика Менделеева на стене.
Их взгляды встречались. И Калашников отворачивался.
— Если звонит она, — рассуждал он, — значит, она меня любит. Уж там не знаю, за что и почему. Ну, а раз так, она должна знать, что я тоже, тоже! Нужно ей позвонить.
Но Калашников не знал Таниного телефона. А спросить не решался.
Оставалось одно.
Великое дело — классный журнал. Он содержит в себе массу полезных сведений.
Здесь в строго алфавитном порядке расположены фамилии всех учеников класса. В разграфленных столбцах выведены заботливой рукой учителя перпендикулярные единицы, замысловатые двойки, извилистые тройки, квадратные четверки, полумесяцы пятерок с палочкой наверху.
Кроме всего прочего, есть в этом журнале адреса и телефоны учащихся. Всех, без исключения. В строго алфавитном порядке.
Ну, а теперь вы поняли, что придумал Калашников.
Да, он решил во что бы то ни стало достать классный журнал. Переписать Танин телефон. Затем Калашников предполагал возвратить журнал на законное его место в учительскую, на полочку с переборками.
Незаметно взять журнал оказалось трудной задачей. Как назло ни один учитель ни разу не выпустил его из рук, ни разу не положил на видное место. Учителя передавали друг другу журнал, как бегуны на длинной дистанции передают эстафету.
После занятий журнал попал в руки Веры Павловны, которая, по обыкновению, в конце дня смотрела, кто сколько за день пропустил уроков и получил двоек.
И вот тут Калашников придумал.
Мимо проходила Люда Голубицкая. Калашников остановил ее.
— Позови Веру Павловну в канцелярию. Ее к телефону…
Люда молча кивнула и вошла в учительскую. Калашников стоял в коридоре напротив двери в учительскую и ждал. Он увидел, как Вера Павловна вышла, оставив на столе раскрытый журнал, а Люда вышла вслед за ней. В распоряжении Калашникова было всего минуты две.
Именно этого времени достаточно, чтобы Вера Павловна дошла до канцелярии, убедилась в том, что никто ее к телефону не звал, и вернулась в учительскую.
Но Калашников не стал торопиться. Он не вбежал в учительскую, не схватил журнал и не понесся с ним по коридорам и лестницам.
Напротив, он как можно медленнее подошел к столу. Закрыл журнал. Взял его и пошел к выходу. Держа журнал и не ускоряя шага, Калашников миновал полупустой зал, открыл портфель и вложил в него журнал в серой обложке.
15-45-44
Телефон Тани Поташовой был у Калашникова.
15-45-44. Шесть веселых цифр. 15-45-44.
Нужно сегодня же позвонить.
Подойдя к телефону, Калашников перелистал журнал, рассматривая свои оценки. За этим занятием его и застал телефонный звонок.
Телефон молчал. Вернее, нет. Он дышал. Чье-то дыхание вибрировало в трубке.
Калашников спросил:
— Кто это там дышит?
И как только на той стороне повесили трубку, Калашников не стал слушать гудочки, а быстро набрал номер.
15-45-44. Шесть коротких поворотов диска. Гудок. И сразу треск снятой трубки.
— Алло!
Ее голос. Таня сняла трубку сразу. Значит, только что, минуту назад, была у телефона.
— Алло!
«Таня, — хотел он сказать. — Танечка! Это я, Калашников. Давай не будем молчать. Давай скажем друг другу…»
— Алло!
И он повесил трубку.
Гудочки невесело запищали. В их тонком писке Калашников услышал упрек. И он нажал на рычажки.
15-45-44. Уже не заглядывая в журнал, Калашников крутил диск.
И опять с первого гудка Таня сняла трубку.
— Алло! Вы меня слышите?..
«Да-да, — кричал про себя Калашников. — Слышу! Таня!»
— Говорите!..
Он открыл рот, хотел сказать: «Таня!» Но что-то не дало ему это сказать, и он зло бросил трубку.
Калашников сидел около телефонного столика и непонимающе смотрел в журнал. Раздался звонок. Калашников с какой-то даже радостью рванул трубку.
— Позовите, пожалуйста, Сашу.
— Да, это я.
— Саша, видишь ли, куда-то пропал классный журнал. Я уже многих ребят обзвонила. Ты не знаешь?
— Нет, Вера Павловна. Я не знаю.
— Ты можешь мне дать чей-нибудь телефон? Я еще хочу позвонить.
— 15-45-44, — сказал Калашников.
…Класс гудел. Серьезная опасность нависла над классом. Журнал. Классный журнал. Его не было. Он исчез. Его тщетно искали по всей школе. Весь день. И после уроков.