— До свидания, белоногие москвички. Я бы взял вас с собой, да жаль, что это невозможно. А может, и не надо вас покидать, может, лучше вернуться. Но там, у мыса Шелагский, меня ждет ледокол «Ленинград».
Через десять минут лайнер полярной авиации уже в воздухе. Курс — Север.
Впрочем, об этом мы догадываемся сразу. Стюардесса, поздоровавшись с нами, напоминает:
— Через час предполагается первая посадка.
Вот он истинный север. Южане, наверное, возмутились бы: как это — предполагается?
А в нашем самолете порядок и спокойствие. Каждый из нас знает, что на Севере все возможно и ничего нет точного. На то она и существует капризная матушка-природа.
Самолет приземлился. Три летных часа — и все совершенно иное. Где же березы, где горячее солнце? Далеко. А здесь небо такое низкое, что можно рукой потрогать холодные тучи. Дождь бьет по плоскостям нашего самолета, по серой глади моря, где дымят черные корабли. Эти корабли в прошлом году не успели вырваться из Арктики и зимовали здесь.
Я представляю, как им надоело мерзнуть во льдах, как им хочется уйти на простор. Но надо ждать, ждать навигации.
Кругом дождь и тишина. Две девчонки — близнецы в красных пальтишках — жмутся друг к дружке, как птицы осенью. Глаза испуганные — наверно, ждут, что этот холод и дождь кончатся как плохая сказка.
Девчонки впервые едут на остров Врангеля. Там будут зимовать вместе с родителями на полярной станции. Смотрю на них и думаю: неласково их встречает Арктика. Холодно. Но странное дело, подрастут, вернутся «на материк» и даже про день этот будут рассказывать как про что-то удивительное и чудесное. Люди вдоль и поперек исходили землю. Но никто и никогда не разгадает самую великую тайну Севера: почему мы бросаем березы, горячее солнце и спешим сюда под это низкое небо. Почему и в детстве и даже когда голова поседеет, говорим о Севере как о своей неповторимой весне. Вот этой тайны не разгадать.
Прямо из аэропорта еду в штаб ледовой проводки, в маленький домик салатного цвета, что стоит на берегу бухты. Вода океана плещется рядом, почти у порога.
Домик весь опутан радиоантеннами. И от этого рождается к нему особое уважение: знать, не напрасно такому маленькому столько серьезной аппаратуры. Впрочем, позже я слышал, что певекчане штаб морских операций так и зовут — дом с тремя антеннами. Ну, в общем, так же как под Москвой говорят: дом в три окна.
В коридоре встречаю парня лет тридцати. Модная прическа на косой пробор, как у элегантных солистов современных джазов. Легкий костюм, чувствуется, сшит по последней моде.
Вот так и выглядит Борис Крутских, а официально кандидат наук, руководитель научно-оперативной группы Борис Андреевич. Он славный, обаятельный парень. Язык, движения — все изящно, но ни капли рисовки, игры, надуманности. Ему минуло тридцать, но к его слову прислушиваются и седые капитаны Арктики. Недаром здесь, улыбаясь, говорят:
— Если Боря скажет: в полярную ночь выглянет солнце, я поверю.
В этой шутке хорошо слышится уважение. Да, действительно, ледовые прогнозы Бориса Крутских — это компас арктических капитанов. Скажет: можно идти — плыви смело, не оглядывайся.
Штаб ледовой проводки — безраздельная вотчина Бориса Крутских. Мебели никакой. Я лично не заметил. Только аппаратура, приборы, карты, схемы, кальки, атласы, справочники, радиограммы, ленты каких-то цифр, графиков. Здесь можно узнать и полюбить весь мир океана. Именно полюбить, потому что даже о самой малости тебе расскажут с такими деталями и красками, которых нигде и никогда не встретишь. И все это называется одним именем — наука, которая уверенно шагнула в высокие широты. Множество советских институтов, лабораторий, станций работает и на дрейфующих льдах арктических морей, и на ледниках Антарктиды, и по берегам студеных морей.
Такому размаху удивляются и завидуют все страны. А ведь все это началось с исторического документа, подписанного В. И. Лениным 10 марта 1921 года: «В целях всестороннего и планомерного исследования северных морей, их островов, побережий, имеющих в настоящее время государственно-важное значение, учредить при Народном Комиссариате Просвещения Плавучий Морской Научный Институт с отделениями: биологическим, гидрологическим, метеорологическим и геолого-минералогическим... Районом деятельности Института определить Северный Ледовитый океан с его морями и устьями рек, островами и прилегающими к нему побережьями РСФСР, Европы и Азии».