Не зная что делать, фермер смотрел на картофелину. Отчасти, где-то на задворках мыслей, он надеялся, что картофелина умрёт и его жизнь вернётся к норме. Известность ему нравилась, но картофелина пугала его.
Нужно было убить её в первый же день.
Теперь он знал, что не сможет сделать этого, что бы ни случилось.
— Эй! — Джек Фелпс обошёл дом сзади. — Ты сегодня открываешься? Я видел несколько возможных посетителей, в ожидании разъезжающих взад-вперёд вдоль дороги.
Фермер устало кивнул:
— Открываюсь.
Джек и его жена пригласили его на ужин, и фермер согласился. Это звучало неплохо, и он уже давно не ел нормальной еды — еды приготовленной женщиной. К тому же, он чувствовал, что компания ему не помешает.
Но они не беседовали, как это было обычно, ни о погоде, ни об урожае. Единственное о чём Джек и Майра хотели говорить — это о картофелине. Фермер пытался перевести разговор на другую тему, но вскоре сдался и они обсуждали этот странный предмет. Майра назвала её созданием ада, и Джек с ней согласился, хоть и пытался посмеяться над этим и обратить всё в шутку.
Фермер вернулся от Фелпсов уже заполночь. Он заехал на грязный двор перед домом, выключил фары, заглушил двигатель. Без освещения дом быль лишь массивным тёмным силуэтом загораживающим часть усыпанного звёздами неба. Фермер сидел неподвижно, слыша лишь тиканье остывающего мотора пикапа. Он разглядывал тёмный дом ещё пару минут, затем вылез из машины и, протопав по ступенькам крыльца, вошёл сквозь открытую дверь в дом.
Открытую дверь?
Фермер едва заметил дорожку земли на полу, изгибающуюся извилистой дугой через гостиную в коридор. Его наполнило незнакомое чувство, почти приятное ощущение, которое он не испытывал со дня смерти Мюриэл. Фермер не удосужился включить в доме свет, но прошёл в тёмную спальню, умыл лицо, почистил зубы и надел пижаму.
В постели его ждала картофелина.
Он знал, что она будет там и не чувствовал ни паники, ни радостного возбуждения. Лишь спокойное одобрение. Он увидел две выступающие выпуклости, которые весьма походили на груди: в темноте фигура под одеялом выглядела почти как Мюриэл. Фермер лёг в постель, накрылся другой половиной одеяла и прижался к картофелине поближе. Её пульсация отражала биение его сердца.
Он обнял картофелину:
— Я люблю тебя.
Фермер стиснул её сильнее, забрался на неё сверху и пока его руки и ноги погружались в мягкую слизистую плоть, понял, что картофелина вовсе не холодная.
Интимный разговор
Когда моя подушка впервые заговорила со мной, я не обратил на это внимания. Я услышал ее, засыпая, и решил, что это закономерное слияния мира материи и мира грез, когда разум освобождается от пут сознания.
Но когда я проснулся на следующее утро, то почувствовал, как подушка пульсирует под моей головой. Я понимал, что-то шло не так.
Я вскочил с кровати, отбросив подушку прочь. Она приземлилась на пол рядом с комодом и затихла. Я подошел к ней, но ничего необычного не увидел. Слегка толкнул ее ногой, часть меня боялась, что подушка прыгнет на меня, но она лежала неподвижно. Я уже начал думать, что мне все это приснилось.
А затем она заговорила.
У нее был тихий, соблазнительный голос, не мужской и не женский. Сначала, я решил, что он должен звучать как шелест сухих простыней тихим утром, или плавное колебание чистого белья на веревке. Но этот голос говорил человеческие слова, из них конструировал предложения, и выражал ими человеческие мысли.
— Я хочу тебя, — сказал тихий голос.
Я в панике выбежал из комнаты, и не остановился до тех пор, пока не покинул квартиру. Кроме нижнего белья на мне ничего не было, но это меня мало беспокоило. Я тяжело дышал, но не от бега, а от страха. Люди в фильмах и книгах в похожей ситуации обычно думают, что сошли с ума, но только не я. Я осознавал, что здоров. И знал, что подушка действительно разговаривала со мной.
Я задрожал, вспоминая ее слова. Я хочу тебя. Я понятия не имел, что это значило. Насколько я понял, подушка собиралась меня убить. Но в голосе не ощущалось угрозы. Вместо этого я почувствовал скрытое сексуальное желание.
И это испугало меня еще больше.
Я услышал, как открывается дверь соседней квартиры. Оттуда вышла маленькая девочка, она собиралась взять газету. Девчонка посмотрела на меня и хихикнула, затем отвела взгляд. Я собрал в кулак все свое мужество и вернулся в квартиру. Я внимательно осмотрел все вокруг, боялся того, что подушка прячется за дверью или под диваном, но я нигде ее не увидел. Я осторожно пробрался из прихожей в спальню. Подушка по-прежнему лежала на полу рядом со шкафом. Я захлопнул дверь в спальню. Взял из корзины в ванной грязную одежду и вышел на улицу.