— Так… — Я с трудом расслышал голос Медведя, хотя стоял рядом с ним.
— Корпус, изготовленный «Дженерал Продактс», — это искусственно полученная молекула, связи между атомами которой усилены с помощью небольшой энергетической установки. Эти связи устойчивы к различным воздействиям: к ударам, к повышению температуры, однако когда определённое количество атомов исчезает в результате аннигиляции, молекула мгновенно распадается, что в данном случае и произошло…
Медведь тупо кивнул.
— Позвольте, но… Как вы представились? Грегори Пелтон? Разве не вы сейчас владеете «Дженерал Продактс»? Тогда зачем я вам всё это объясняю, вы ведь не хуже моего должны разбираться в строении оболочек кораблей нашей бывшей фирмы…
Медведь судорожно глотнул и опрометью бросился вон из комнаты. Я последовал за ним, ещё успев услышать рыдающий возглас кукольника:
— Какое счастье, что вы не попытались приземлиться на антипланете!
Всю дорогу до космопорта Медведь проделал быстрым шагом, презрев телепортационные кабины и все другие виды транспорта, и только перед самым входом в космопорт остановился и посмотрел мне в глаза. Мне кажется, для этого ему пришлось собрать в кулак всю свою волю.
На то, чтобы заговорить, воли уже не хватило, пришлось мне ему помочь.
— Ага! — со свойственным мне великодушием воскликнул я. — Ага! Всё-таки я был прав! Если бы мы приземлились в твоём странном мире, то превратились бы в свет. Всё-таки старина Беовульф Шеффер правильно тебя остановил!
— Ты меня остановил, — Он слабо улыбнулся.
— Да-да, а сколько раз мне пришлось повторить:
«Но приближайся к этой чудовищной планете! Это будет стоить тебе жизни!» В следующий раз будешь слушать советы доброго старого Би?
— Ладно, сукин ты сын. Ты спас мне жизнь!
— Вот-вот… То, чего не понимаешь, опасно — это тебе нужно вывести из нашего сумасшедшего рейса, — кроме того, что сию мудрость преподнёс тебе именно я.
Медведь молча пожал мне руку. Если бы всё этим и закончилось — но нет! Упрямый брюхошлеп снова летит к своей планете. Он сделал флаг размером два на два фута, с символикой Объединённых Наций, на проволочной рамке, так что кажется, будто флаг развевается на ветру. В древко поместил твердотопливную ракету и собирается сбросить флаг на антиматериальную планету с большой высоты, с самой большой, на которую я его уговорю… Потому что я тоже лечу с Медведем. Я вооружился трёхмерной телекамерой и заключил контракт с одной из крупнейших телекомпаний в изведанном космосе, чтобы осчастливить её репортажем о фейерверке при соприкосновении флага с антиматерией. На этот раз у меня есть действительно разумный повод для того, чтобы туда лететь!
На окраине системы
Пару месяцев я изображал туриста, путешествуя по обеим сторонам моря, Восточной и менее цивилизованной — Западной. На Джинксе гравитация в 1,8 раза меньше земной, и это налагает обоснованные ограничения на элегантность и оригинальность архитектурного дизайна. Приземистые и массивные здания выглядят одинаковыми.
Любопытство забросило меня даже на оранжевые пустоши Примари — близнеца Джинкса.
Но… большую часть второго месяца я провёл между институтом Знаний и Камелот-Отелем. Туризм надоел. Для меня это необычно, я прирождённый турист. Правда, никогда не испытывал особого интереса к экскурсиям по фабрикам. Что касается побережий океана, то пребывание там предполагало охоту на бандерснатчей. Эти белые слизни величиной с гору, да ещё и обладающие разумом, выигрывают в сорока процентах дуэлей. Я не хотел в этом участвовать.
Третий месяц я не вылезал из Камелот-Отеля, большинство номеров которого оборудовано гравитационными генераторами. Если только меня посещало (довольно редко) желание покинуть отель, я отправлялся в путь в летающем кресле. Местные жители принимали меня за инвалида, по крайней мере, в их взглядах читалось откровенное сочувствие.
Залетев ненадолго в один из залов Института Знаний, я наткнулся на Карлоса Ву, точнее, это сделало моё кресло.
Смуглый, стройный, с узкими плечами и прямыми чёрными волосами, Карлос был гибким как обезьяна и прекрасно переносил любую гравитацию; но на Джинксе он почему-то также пользовался летающим креслом.