– В ноябре прошлого года. Перед тем, как озеро замерзло. И водичка была чистая. Хоть пей! В этом году проб еще не брали. Лишь вчера, по вашему сигналу. Я вот ломаю голову, откуда солярка?
Мы еще долго обсуждали с ним этот вопрос.
– Ну что ж,– сказал он перед уходом,– поеду на озеро. Надо разбираться на месте…
«Бог природы» позвонил в середине дня и попросил меня приехать к Берестеню.
– Проезжайте по шоссе мимо озера,– пояснил он.– Приблизительно метров семьсот…
Я так и сделал.
Мы доехали со Славой до озера, миновали то место, с которого пошли вчера осматривать Берестень, и поехали дальше.
Чигрин ждал нас возле фургончика с надписью «Лабораторная». Вид у него был озабоченный.
– Пойдемте, Захар Петрович,– сказал он, когда я выбрался из машины.
Мы свернули с асфальтовой ленты. И хотя шагали по прошлогодней траве, скоро на моих туфлях набралось изрядно глины.
– Тут рядом,– словно оправдываясь, произнес Чигрин.
Метрах в ста пятидесяти от дороги он остановился. Перед нами лежал овраг. Здесь он был совсем неглубокий. Пологая ложбина, не более.
Чигрин показал на землю. Она была бурая.
– Вся пропитана соляркой,– зло сплюнул метеоролог.– Смотрите, Захар Петрович, овраг тянется до самого озера. Идет под уклон к Берестеню… Теперь вам ясно?
– Кажется, да,– кивнул я.
– Понимаете, тут вылили много горючего. Видать, очень много. И не вчера… Начал таять снег. Вместе с талой водой солярка потекла в озеро. Будет течь, пока грунт не оттает совсем. Да и потом озеро будет засоряться соляркой. От дождей…
– Что же делать? – вырвалось у меня.
– Преградить путь стоку.– Чигрин осмотрелся.– А вот как – придется посоветоваться с мелиораторами. Я, знаете ли, в этих вопросах не силен.
Мы двинулись назад.
Чигрин не выдержал, несколько раз ругнулся. На то, что приходится продираться по грязи, и на тех, кто испоганил озеро.
– Возмутительное головотяпство, Захар Петрович!
– Если не преступление,– сказал я, занятый своими мыслями.
Меня мучил вопрос: кто мог слить солярку? Буквально месяц назад в горкоме партии состоялось совещание. Экономить, экономить и еще раз экономить! Горючее, электроэнергию! На каждом предприятии, в каждом учреждении. Приняли решение, обязались, взяли под строгий контроль…
А тут – тонны, десятки, а может быть, даже сотни тонн солярки! В землю…
Перед тем как расстаться с Чигриным, я посоветовал ему связаться с Бабаевым.
– Непременно,– сказал Чигрин.– Меры нужно принимать срочные. Без общественности никак не обойтись…
Спасение озера началось в тот же день. Судьба Берестеня взволновала город. На призыв штаба, который возглавил Чигрин, откликнулись многие добровольцы.
В Берестянкин овраг прибыли сотни людей с лопатами и носилками.
Перед прокуратурой встала задача – найти виновников беды. Налицо было нанесение серьезного ущерба окружающей среде. Кроме того, загублено немало ценного дефицитного топлива…
Было возбуждено уголовное дело. Вести его я поручил следователю Владимиру Гордеевичу Фадееву. Он проработал в прокуратуре около трех лет и уже имел на своем счету несколько раскрытых сложных преступлений, в том числе и хозяйственных.
Фадеев прежде всего произвел тщательный осмотр Берестянкина оврага и примыкающей к нему местности, навел кое-какие справки, назначил судебные экспертизы. К концу следующего дня он зашел ко мне посоветоваться по делу.
– Для начала, Владимир Гордеевич, хотелось бы знать ваше общее впечатление,– сказал я.
– Ну что, стоят три вопроса… Классических. Кто, когда, с какой целью… Начну по порядку. Солярка в Берестянкин овраг попала не с неба. Скорее всего, ее завезли на автомашине.
– Завезли или завозили? – уточнил я.
– Много вылили там горючего. Столько одним махом не завезешь. Даже автоцистерной. Так что правильнее будет сказать – завозили. А вот кто именно?
– Следов нет?
– Видимых, во всяком случае.– Следователь стал объяснять:– От шоссе до оврага – луг. С мощной дерниной…
– Вы сказали: «завозили»,– перебил я его.– Это подразумевает многократность… Как ни крепка дернина, колея должна была появиться.
– Есть одно соображение на этот счет,– ответил Фадеев.– И в то же время мостик ко второму вопросу: когда доставляли туда солярку… Это могли делать в зимнее время. Снег в этом году лег хороший. Толщина наста то есть…
– Понимаю,– подхватил я его мысль.– Возили по насту. Растаял снег, растаяли и следы…
– Вот именно,– кивнул следователь.– Таким образом, можно сделать предположение: сливали солярку в период приблизительно с середины ноября прошлого года по конец февраля нынешнего… Справку, когда у нас этой зимой лег снег и когда стаял, я получил у Чигрина.
– А прошлой зимой не могли завезти горючее?
– Исключено, Захар Петрович. Тогда бы солярку в озере обнаружили той весной. Ребята из «голубого патруля» и ведомство нашего «бога природы». У них ведь в руках наука. Сотые, даже тысячные доли примеси могут уловить.
– Это так,– согласился я.– А теперь третий, как вы выразились, классический вопрос. Цель?
– Кто-то был слишком богат,– усмехнулся следователь.– Карман, образно выражаясь, тянуло лишнее горючее.
– Какие хозяйства и предприятия используют у нас солярку?– поинтересовался я.
Владимир Гордеевич раскрыл блокнот.
– В городе имеются три автохозяйства. Из них два – номер один и номер три – являются потребителями этого вида топлива. Для автомашин с дизелями…
– А номер два?
– У них все автомобили с бензиновыми двигателями. Дальше. На солярке работают тракторы и некоторые автомашины в колхозе «Рассвет». Его земли как раз примыкают к Берестянкину оврагу… Солярку потребляет также Керамический завод, в печах для обжига изделий… Ну и частник, разумеется. В деревнях Желудево, Матрешки, Курихино наберется десятка полтора домов, где отопление водяное, на дизельном топливе.
– Частник небось каждый килограмм бережет,– заметил я.
– Какой там килограмм – грамм! – воскликнул следователь.
– Да, у них не могло возникнуть излишков.
– Искать надо на предприятиях. Кому-то необходимо было спрятать концы в воду. Вернее, в землю…
– И все-таки концы оказались в воде,– невесело пошутил я.– Тут, Владимир Гордеевич, вопрос в том, почему избавлялись от лишнего горючего? Откуда нужда такая? Может, кто-то химичил с соляркой, накопил лишку, а грозила ревизия? Сами знаете, излишек порой хуже недостачи…
– Не понимаю, Захар Петрович, как и зачем химичить с соляркой?– пожал плечами следователь.– Ее трудно пустить налево.
– Тому же частнику.
– На отопление? Спрос небольшой. У моего брата дом в Курихине. Говорит, в сезон уходит две тонны. Другое дело – бензин. Левый клиент всегда найдется.– Фадеев подумал и добавил: – Нет, по-моему, здесь совсем другое.
– Возможно,– согласился я.– Какие шаги думаете предпринять?
– Пройдусь по всем предприятиям, где пользуются соляркой. Я связался с ОБХСС. Помогать мне будет Орлов.
С инспектором ОБХСС лейтенантом Анатолием Васильевичем Орловым Фадеев уже провел несколько расследований. Довольно успешно.
– А не может быть такого, что горючее в Берестянкин овраг слили не наши? Вдруг из другого района?– задал я еще один вопрос.
– Не думаю,– ответил он.– Из-за такого дела семь верст киселя хлебать!
– Почему же… Если хотели концы в воду, есть смысл и сюда ездить… Вы не упускайте это из виду.
– Хорошо, Захар Петрович,– согласно кивнул Фадеев. Только он ушел от меня, как раздался телефонный звонок. Звонил редактор городской газеты «Знамя Зорянска» Ким Афанасьевич Назаров. И по тому же поводу – о возмутительном (как выразился редактор) происшествии на озере.
– Готовим полосу,– сказал Ким Афанасьевич.– Случай, прямо скажем, из ряда вон! В редакцию звонят, приходят люди, требуют дать достойную отповедь тем, кто посягает на природу… Будет заметка Чигрина об истории Берестеня и несколько писем трудящихся. Если вы не возражаете, поместим интервью с вами. Так сказать, осветите вопрос с правовой точки зрения…