Тётушка Мо
— Почему же она не плачет? — волнуется тётушка Мо. — Это же ненормально. Младенцам положено плакать!
Она разглядывает маленькое розовое личико, откинув кружевной уголок конверта.
— А вот и нет! Мама говорит, что я совсем не плакала. Ну вот ни капельки! А только всегда молчала и улыбалась! — в доказательство Кора широко улыбается, показывая мелкие смешные зубы и прелестную ямочку на левой щеке.
Такая же ямочка есть у её матери. Тётушка Мо говорит, что это поцелуй ангела.
Кора сидит в коридоре на широком подоконнике, и ей хорошо видно тётушку Мо через открытую дверь. Та склонилась над пеленальным столиком и поправляет крошечный чепчик на детской головке.
— Поешь немножко, а то мама опять будет сердиться, — говорит Кора.
Тётушка вздыхает, садится на кровать и берёт с тумбочки миску. Какое-то время она уныло ковыряет ложкой рисовую кашу, разгоняя остывшие молочные пенки.
Поверх зелёного в клеточку халата на тётушке надета тёплая длинная кофта с большими карманами, которую мама связала ей на прошлое Рождество. Из-за этой кофты они не разговаривали два месяца.
— Ты специально связала мне кофту без карманов! — плакала тётушка Мо. — Хотя прекрасно знаешь, что я не могу без карманов! Это тебя Найман подговорил?
— Тётя, ну что ты такое говоришь? — возмущалась мама. — Просто это такой фасон. Сюда карманы никак не подходят. Видишь, вот тут специальный клинышек и выточка. А если вот так застегнуть…
Но тётушка была непреклонна, она разобиделась не на шутку и отказывалась от визитов до тех пор, пока мама не довязала к кофте два больших уродливых кармана. И даже расшитые бисером, они выглядели отвратительно.
Вся одежда тётушки Мо должна быть с карманами. В этом Кора её поддерживает. Надо же куда-то складывать всякие интересные штучки, которые, так или иначе, подворачиваются под руку. По дороге от автобусной станции, например, Кора успевает разжиться несколькими цветными стёклышками (зелёным, коричневым и ещё одним зелёным), двумя камешками интересной формы, красной картонной биркой с пластиковым язычком и пустым пузырьком из-под таблеток.
Кора аккуратно слезает с подоконника (сперва перевернувшись на живот и нащупав ногой уступчик над трубой отопления), заходит в комнату и выворачивает содержимое карманов на кровать.
— Смотри! Хочешь что-нибудь?
Тётушка Мо отставляет миску и с интересом рассматривает «добро». Морщинистый палец поочерёдно касается каждого предмета и останавливается на пузырьке.
— Можно?
— Я так и знала! Я так и знала! — радуется Кора и распихивает всё остальное обратно по карманам.
У тётушки Мо сегодня хороший улов. Она с утра успела заглянуть в соседнюю комнату и тихонько ссыпать таблетки из двух стаканчиков. Если вечером её забудут обыскать, она сможет набить почти доверху новый пузырёк. Ещё у неё в кармане несколько ватных тампонов, чайная ложечка, несколько пустых бланков для анализа крови и одноразовый шприц (новенький, в упаковке).
Тётушка перебирает в кармане своё богатство, задумчиво глядя в одну точку, потом спохватывается и возвращается к младенцу.
— Почему она так долго спит? — снова волнуется она. — Если я её разбужу, может, она заплачет?
Кора подходит к пеленальному столику, встаёт на цыпочки и заглядывает в конверт. Детка хорошенькая — носик вздёрнутый, пушок на лбу — сладко спит, подрагивая ресницами.
Мама приводит дежурную нянечку, и та начинает перестилать постель.
— Праздники у них, — ворчит она себе под нос. — У других работа, а у этих всё праздники.
— Пойдём-ка, сходим пока к доктору Найману, поболтаем о том, о сём? — говорит мама тётушке Мо и берёт её под руку.
Тётушка высвобождает руку и прячет её в карман.
— Не пойду я к Найману. У него потные ладони. И вообще… Мне не с кем малышку оставить.
— Кора давно уже не малышка, ничего с ней не случится.
— При чём тут Кора? — тётушка раздражается. — Твоей маленькой кузине уже две недели, а ты упорно игнорируешь этот факт! Ты и в прошлый раз была такой же чёрствой и бесчувственной! Каждый раз, как будто специально!
— Да, я игнорирую выдуманные факты и выдуманных кузин! — мама ещё раз, на всякий случай, бросает взгляд на совершенно пустой стол у окна. — И вообще, ты меня пугаешь!
— Не кричи, разбудишь ребёнка!
Мама долго с участием смотрит на тётушку Мо и устало вздыхает.
— Тётя, ну что ты такое говоришь? — она снова потихоньку берёт её под руку и старается говорить спокойно. — Тебе почти восемьдесят лет. У тебя есть только мы с Корой. И мы тебя очень любим. Ну что ты, в самом деле?