Щелкнул замок, и дверь распахнулась. Грейс прошел мимо служанки в теплую, уютную комнату, обитую старомодным ситцем. Лампы и торшеры были не новыми, не старыми, и их было достаточно, и расположены они были в нужных местах. За медным экраном находился очаг, рядом диван, в углу на баре стояло радио.
— Извините, сэр, — натянуто произнесла служанка. — Мисс Чиозза забыла предупредить меня. Садитесь, пожалуйста.
На девушке была короткая юбка, просвечивающие шелковые носки и туфельки на четырехдюймовой шпильке.
Когда служанка вышла из гостиной, Стив сел, положил шляпу на колено и нахмурился, уставившись в стену. Он вытащил сигарету, покатал между пальцами и, раздавив, швырнул в камин.
В гостиную вошла Долорес Чиозза в зеленой бархатной пижаме. Девушка крутила концом длинного пояса с золотой бахромой, словно собиралась бросить его, как лассо, и вымученно улыбалась. На усталом лице чуть вздрагивали голубоватые веки.
Стив встал и принялся наблюдать, как из-под штанов показываются зеленые сафьяновые домашние туфли. Когда хозяйка подошла, он посмотрел на ее лицо и глухо сказал:
— Привет.
Долорес Чиозза пристально посмотрела на частного детектива, затем произнесла высоким голосом:
— Знаю, что уже поздно, но я также знаю, что вы привыкли к ночным дежурствам. Поэтому я подумала, что мы должны поговорить… Присаживайтесь.
Она слегка повернула голову и к чему-то прислушалась.
— Никогда не ложусь раньше двух, — успокоил ее Стив. — Так что ничего страшного.
Девушка позвонила в колокольчик, висевший рядом с камином. Через несколько секунд появилась служанка.
— Принесите лед, Агата. Потом можете идти домой — уже довольно поздно.
— Да, мэм, — девушка исчезла.
Наступило почти осязаемое молчание. Хозяйка рассеянно вытащила из ящика сигарету и сунула между губами. Стив неуклюже чиркнул спичкой о подошву башмака. Девушка поднесла кончик сигареты к пламени, твердо глядя дымно-голубыми глазами в черные глаза детектива. Затем слегка покачала головой.
Служанка принесла медное ведерко со льдом. Агата пододвинула к дивану низкий индийский столик, поставила на него ведерко со льдом, сифон, стаканы, ложки и треугольную бутылку, покрытую серебряной филигранью.
— Налейте, пожалуйста, — попросила Долорес. Стив смешал два коктейля.
Девушка отхлебнула из своего стакана и покачала головой.
— Слишком слабый. — И после того, как он добавил виски, похвалила: — Теперь лучше. — Долорес Чиозза откинулась на спинку дивана.
В комнату опять вошла служанка. На волнистых каштановых волосах под лихим углом сидела красная шляпка. Агата надела серое пальто, украшенное прекрасным мехом. В руке она несла черную сумку, в которой могло бы поместиться содержимое приличного холодильника.
— Спокойной ночи, мисс Долорес, — попрощалась девушка.
— Доброй ночи, Агата.
Агата тихо закрыла за собой входную дверь, и по дорожке застучали ее каблучки. Дважды хлопнула дверца машины, заработал мотор. Шум мотора вскоре стих, и дом окутала тишина — Долорес Чиозза жила в спокойном районе.
Стив поставил стакан на медный поднос, пристально взглянул на хозяйку и спросил хриплым голосом:
— Мы избавились от нее?
— Да, она ездит домой на своей машине. Я сама не люблю сидеть за рулем, и Агата привозит меня в моей машине, как было сегодня вечером.
— Ну, чего же вы теперь ждете?
Рыжая певица не сводила взгляда с медного экрана и незажженного камина с газовыми бревнами. После долгой паузы Долорес Чиозза ответила:
— Смешно, что я позвонила не Уолтерсу, а вам. Он бы сумел защитить меня лучше вас. Только Уолтерс бы мне не поверил. Я подумала, что, может, вас удастся убедить. Я не приглашала Леопарди. Насколько мне известно, только мы на всем белом свете знаем, что он здесь.
Что-то в ее голосе заставило Грейса напрячься.
Долорес вытащила из нагрудного кармана зеленой бархатной пижамы маленький накрахмаленный платок, выронила его, быстро подняла и прижала ко рту. Внезапно, не произнеся ни слова, она начала дрожать, как осиновый лист.
— Какого черта! — не сдержался Стив. — Я могу справиться с этим подонком одной левой. Я без труда вышвырнул его вчера ночью, когда он был вооружен и даже стрелял в меня.
Голова девушки повернулась, и на детектива уставились расширенные глаза.
— Но это не мог быть мой пистолет! — воскликнула певица глухим голосом.
— Что? Конечно, нет… Подождите…
— Сейчас это мой пистолет. Вы сегодня сказали, что вооруженная женщина может легко рассчитаться с ним.