Он приложил палец к губам, нагнулся и коснулся тем же пальцем ее губ в том же месте. Затем улыбнулся и добавил:
— Поедем к Уолтерсу, или вы поедете одна. Он выберет фараонов, которые не станут всю ночь напролет устраивать пресс-конференции, которые будут делать то, что велит Джумбо. Он замнет это дело, можете не сомневаться. А я займусь Агатой. Нужно быстро выяснить, как выглядел человек, которому она продала ключ. Между прочим, вы мне должны двадцать баков за визит. Не забудьте.
Высокая певица встала и улыбнулась.
— А вы молодец, — похвалила она. — Почему вы так уверены, что его убили?
— На нем чужая пижама. Вчера, прежде чем вышвырнуть его из «Карлтона», я сложил его вещи, в том числе и пижаму, на которой вышиты инициалы Короля Леопарди. Одевайтесь, ангел. Дайте мне адрес Агаты.
Детектив отправился в спальню и накрыл тело Леопарди. Перед тем, как закрыть спокойное, восковое лицо, задержался на мгновение и прошептал:
— Пока, приятель. Ты был дрянью, но ты здорово играл на трубе.
Агата жила в маленьком доме на Брайтон-авеню недалеко от Джеферсона в квартале старых, маленьких домов с крылечками. От света луны узкая бетонная дорожка, ведущая к дому, казалась белее, чем была на самом деле. Стив взобрался на крыльцо и постучал. Раздались шаркающие шаги, и дверь открыла старая женщина. На частного детектива смотрела коренастая старуха с волнистыми седыми волосами. На ней был застиранный халат, на ногах — большие шлепанцы.
— Я от мисс Чиозза, — представился Стив Грейс. — Вы мать Агаты?
— Да, но ее нет дома, мистер, — глухо ответила женщина.
Рядом со столом на плетеном стуле сидел старик со сверкающей лысой головой и молочными глазами. Он держал руки на коленях и постоянно хрустел пальцами. Старик не смотрел на дверь. Он достал откуда-то платок и высморкался. Затем мрачно захихикал.
— Мисс Чиозза что-то нездоровится, — солгал Грейс. — Она надеется, что Агата проведет ночь с ней. — Старик с молочными глазами опять громко захихикал. Женщина сказала:
— Мы не знаем, где она. Она еще не приходила. Мы с Папой ждем Агату, но она, как всегда, вернется только тогда, когда нам станет плохо.
Папа рявкнул пронзительным голосом:
— Она вернется, когда ею займутся фараоны!
— Папа наполовину слеп, — пояснила мать Агаты. — Поэтому он и злится. Входите.
Стив покачал головой и принялся мять шляпу, как застенчивый ковбой в вестерне.
— Я должен найти ее, — продолжал настаивать он. — Куда она могла поехать?
— В пивнушку с дешевыми транжирами, — прокаркал Папа, — неженками и слюнтяями с шелковыми платками вместо галстуков. Если бы у меня были глаза, я бы так выпорол ее, что она не смогла бы и шагу сделать. — Он схватился за подлокотники, и на руках набухли вены. Затем неожиданно старик заплакал. Из молочных глаз по заросшим белой щетиной щекам потекли слезы. Мать Агаты вытащила из его кулака платок и вытерла мужу лицо. Затем она сама высморкалась в тот же платок и вернулась к двери.
— Она может быть где угодно, — сказала женщина. — Мы живем в большом городе, мистер. Я не знаю, где она.
— Я позвоню позже, — глухим голосом произнес Стив Грейс. — Если она появится, задержите ее до моего звонка. Какой у вас номер?
— Какой у нас номер? — крикнула женщина через плечо.
— Не скажу, — злобно фыркнул старик.
— Вспомнила. Юг, 2454. Звоните. Нам с Папой все равно нечего делать.
Стив поблагодарил мать Агаты и вернулся с полквартала туда, где оставил машину. Лениво поглядел по сторонам и уже начал было садиться в машину, как неожиданно замер, придерживая дверцу. Затем отпустил ее, плотно сжав губы, сделал три шага и принялся что-то разглядывать на другой стороне улицы.
Все дома в квартале были похожи друг на друга. Но один дом отличался тем, что на маленькой лужайке перед ним в землю воткнули объявление: «Продается». Сам дом выглядел запущенным и абсолютно заброшенным, но внимание Стива привлекла маленькая черная двухместная машина, стоящая на въезде.
— У меня какое-то предчувствие, — прошептал детектив. — Жми, Стиви!
Он осторожно перешел широкую пыльную дорогу, держа правую руку в кармане, где лежал револьвер. Зайдя сзади, Стив остановился и прислушался.
Затем бесшумно скользнул вдоль левой стороны автомобиля, опять огляделся и наконец заглянул в открытое левое окно.
Девушка сидела за рулем, словно только что остановилась. Лишь голова была откинута как-то неестественно. То же серое пальто, украшенное мехом, та же красная шляпка. Агата широко раскрыла рот, из которого вывалился язык.