— Так же, как и девчонку, — равнодушно добавил Диспейн. — На ней, правда, это не очень сильно заметно. Ее вырубили, чтобы раздеть и оставить следы когтей, прежде чем застрелить. Хотели, чтобы все выглядело, как обычное изнасилование. Девку грохнули из револьвера, завернутого в банное полотенце. Поэтому никто не слышал выстрела. Кстати, кто позвонил в полицию?
— Откуда мне, черт побери, знать? Часа в два, минут за пять до твоего прихода, когда Рид еще искал фотографа, позвонил какой-то тип с хриплым голосом.
— О'кей. Если бы ее грохнул ты, как бы ты выбирался из ее берлоги?
— Просто бы вышел через дверь. Почему бы нет? Эй, ты! — рявкнул он на меня. — Почему ты не ушел?
— У меня есть маленькие секреты, — ответил я.
— Ты ведь не полез бы в вентиляционную шахту, Коротышка, так ведь? Ты бы не вломился в соседнюю квартиру и не стал бы притворяться, что живешь там, правда? И уж, конечно, никогда бы не сообщил фараонам, да?
— Черт! — воскликнул Коротышка. — Если бы я совершил убийство, я бы, естественно, не стал вести себя, как последний идиот.
— Убийцы очень редко бывают последними идиотами, — согласился Ал Диспейн. — За исключением нашего. Он почему-то позвонил.
— Да, никогда не знаешь, что ждать от этих сексуальных маньяков, — нравоучительно произнес Коротышка. — А что, если их было двое, и второй вырубил нашего красавчика, чтобы смыться?
— Привет, сексуальный маньяк, — хрипло рассмеялся Ал Диспейн и ткнул меня в ребра твердым, как дуло револьвера, пальцем. — Надо же, сидит себе и смотрит, как мы балбесы, рискуем работой и спорим, а сам ведь все знает, но молчит. Мы даже не знаем, кто эта девчонка.
— Я снял эту рыжую в клубе Конрида, — объяснил я. — Вернее, она меня сняла.
— Знаешь, кто она?
— Нет, она была не очень-то разговорчива. Я помог ей выбраться на свежий воздух, и дама попросила меня отвезти ее домой. Когда я грузил девчонку в машину, кто-то двинул мне по черепу. Очнулся я на ковре в квартире рыжей девки, а сама хозяйка уже была холодной.
— Что ты делал в клубе Конрида? — спросил Диспейн.
— Подстригался. Что люди делают в барах? Эта рыжая скандалистка, похоже, была чем-то напугана. Она плеснула виски в физиономию боссу, и мне стало немного ее жаль.
— Мне тоже всегда жалко рыжих, — согласился Ал Диспейн. — Парень, который вырубил тебя, должен обладать силой слона, если он затащил твою тушу на шестой этаж.
— Тебя когда-нибудь оглушали? — поинтересовался я.
— Нет, — ответил Ал. — А тебя, Коротышка?
Коротышка противным голосом сообщил, что его тоже не оглушали.
— Так вот, — объяснил я, — это похоже на сильное опьянение. Ты думаешь, я очухался в машине, и у этого типа была пушка, которая не позволила мне шуметь? Он заставил нас с девчонкой подняться наверх и там опять вырубил меня. Только я ничего не помню, что происходило между двумя отключениями.
— Я слышал о подобных случаях, — произнес Диспейн, — хотя и не верил, что такое возможно.
— Так как убийца не мог без посторонней помощи затащить меня на шестой этаж, значит, такое возможно.
— Я бы сумел поднять тебя. Я таскал ребят и потяжелее, — сказал черноволосый полицейский.
— Ладно. Тебе все же придется признать, что он оттащил меня наверх. Что будем делать дальше? — поинтересовался я.
— Не пойму, зачем ему понадобилось все усложнять? — спросил Коротышка.
— Оглушить человека — раз плюнуть, — объяснил Ал Диспейн. — Ну-ка, дай его пушку и бумажник.
Коротышка неохотно повиновался. Ал Диспейн понюхал револьвер и небрежно опустил его в правый карман плаща. Он раскрыл бумажник, проверил его содержимое при свете лампочек приборного щитка и спрятал. Диспейн завел машину и выехал на бульвар Аргуэлло. Там он остановился у освещенного красной неоновой вывеской бара, открытого даже в такой час.
— Позвони отсюда, Коротышка, — бросил через плечо бывший лейтенант-детектив. — Скажи дежурному, что мы напали на горячий след и отправляемся за обвиняемым в убийстве на Брайтон-авеню. Пусть он передаст шефу, что тот опять лопухнулся.
Коротышка вылез из машины, закрыл заднюю дверь и хотел что-то сказать, но передумал и быстро направился в бар.
Ал Диспейн рванул с места и через несколько секунд мы уже мчались со скоростью сорок миль в час. Он хрипло рассмеялся. Еще через квартал стрелка спидометра достигла цифры «50». Однако у школы Диспейн остановился.
Когда он тормозил, я выхватил из кармана его плаща свой револьвер. Парень сухо рассмеялся и сплюнул в открытое окно.
— О'кей. Для чего, думаешь, я его сунул в правый карман? Я разговаривал с Фиалкой Макги. Они там, в меблированных комнатах нашли Мэтсона и сейчас обрабатывают управляющего.